Темная материя

Сопоставив два эти факта, отлет дебошира и практическое исчезновение фингала, начальство решило, что Ивана можно возвращать в социальную среду. И его вернули в мир людей. Красивая жизнь закончилась.

На кухне вместо Валентины хозяйничала какая-то незнакомая тетка в еще не выгоревшем новеньком ситцевом халате, советского производства. Но она была в курсе причин скоропалительного отъезда своих предшественников, поэтому к Ивану относилась с опаской и почтением. Чайник, кастрюлю и сковородку не отнимала, мыть пол на кухне и в местах общего пользования не требовала. А ведь могла. Иван еще многих прелестей коммунального быта избежал только из-за того, что папино имя осеняло его магическим сиянием. В его комнате стоял затхлый запах давно не проветриваемого помещения. В холодильнике все овощи и фрукты поросли огромной шапкой плесени. Вокруг мяса в морозилке наросла огромная шапка льда, так что вытащить оттуда хоть кусочек не представлялось возможным. Надо было холодильник размораживать. Да и до нового продовольственного десанта осталось всего дней десять. Без особого рвения Иван начал приводить свое жилище в должный вид.

На работе Ивана ждал сюрприз. В его отсутствие в посольстве произошло очередное ЧП, в результате которого уволили одну из дневных дежурных. Вообще их было две, дежурили они по очереди через день, но вот одна из них допустила непростительный промах, и ее с треском уволили. Ивану предложили сидеть вместо нее на телефоне через день, а в оставшееся время исполнять свои обычные обязанности: читать послу газеты, ездить в качестве переводчика с завхозом по разным мастерским, ну и писать свой диплом.

Выбора у Ивана не было, он и так больше двух недель отдыхал как на курорте, так что он покорно сел в прихожей нажимать на кнопки входных дверей и отвечать на телефонные звонки. Перед тем, как приступить к исполнению обязанностей, Иван спросил у своих соседей по кабинету, чем же так провинилась дежурная, что ее безжалостно выгнали вон. В ответ он услышал страшную историю. Вот ее краткий пересказ.

Вторник в посольстве испокон веков был консульским днем. Об этом свидетельствовало объявление при входе. Только вот консул, похоже, был не в курсе, или просто забыл, но по вторникам он вел себя так же, как и в остальные дни, а именно: отсутствовал. И надо же такому случиться, что в один прекрасный вторник к нему на прием пожаловала совгражданка, Вера Канашко. Это была не простая совгражданка, а ветеран советско-африканских отношений: она одной из первых советских женщин ступила на африканскую землю в этой стране. Лет ей было уже не мало. В жизни своей она много чего интересного повидала, поэтому не боялась ничего. Своего первого мужа африканца она подцепила на Фестивале молодежи и студентов в Москве в 1957 году. С ним она и приехала в западную Африку. Но с тех пор много воды утекло. За годы жизни под палящим африканским солнцем она успела поменять несколько мужей. Среди них был и китаец, и индус и ливанец. От каждого мужа у нее было по ребенку. Не дом, а мини международный форум. Детей оставить было не с кем, потому что Вера временно жила одна в поисках очередного мужа. Правда не совсем одна. Дело в том, что еще до ее выхода замуж за африканца у нее уже была маленькая русская дочь. Сначала девочку оставили дома с бабушкой. Потом она выросла и приехала к маме в Африку. В Африке она пошла по маминым стопам, или, попросту говоря, пошла все по тем же рукам. У нее тоже было уже несколько мужей разных национальностей и целая куча детей от них. Нянь у детей, естественно никаких не было, няни денег стоят, так что воспитывать эту команду помогала бабушка. Так вот теперь Вера приехала в посольство со всей своей интербригадой, с детьми и внуками, с тем, чтобы навести порядок в своих документах.

Тут просто сама собой напрашивается аналогия. В начале двадцатого века в Мулин Руж блистала афро-американская звезда Жозефина Бейкер. Она была знаменита не только своей грацией, пластикой и артистизмом, еще она была активным борцом за права цветных. Для того, чтобы подкрепить свою нравственную позицию делом, Жозефина обзавелась кучей приемных детей разных рас и национальностей. Она их в шутку называла Rainbow dozen, что в переводе на русский означает «Радужная дюжина». Вера Канашко не была столь артистичной натурой, как Жозефина Бейкер. Родители Веры Канашко не были вчерашними рабами. У Веры Канашко не было столь твердых нравственных и политических убеждений, но в интернационализме ей отказать никак было нельзя.

Она вошла на территорию посольства, сопровождаемая шлейфом из разномастных и разновозрастных детишек, и чинно прошествовала в консульский отдел. Подергав ручку запертой двери, она убедилась в полном отсутствии консула, и пошла в дежурку выяснять отношения с дежурной. Что могла ответить ей дежурная? Да только то, что Вера и так уже установила опытным путем: консула в посольстве нет. Диалог начал переходить на повышенные ноты.

– Но ведь сегодня консульский день. У вас это на воротах написано.