Темная ночь

И человек, и дух одновременно заревели. На холме охотников не было, а значит, они ушли уже довольно далеко. «Боже, – подумал Мэддокс, – охотники забрали ее. Они прикоснулись к Торину, а потом трогали Эшлин». Чувствуя, как его желудок судорожно сжимается, он направился в комнату отдыха. По дороге мужчина снял перчатки и футболку, закрывавшую шею, и не глядя бросил их на пол.

– Где полотенца? – спросил Люсьен, увидев Мэддокса, и тот понял, что друг не слышал его призывов о помощи.

Но, заметив выражение лица Лэддокса, Люсьен нахмурился. Мэддокс срывающимся голосом, выдающим панику, рассказал о произошедшем. Все воины внимательно слушали рассказчика, периодически перебивая его возмущенными возгласами. Каждый из них был бледен.

– Они проникли сквозь наши стены? – требовательно спросил Парис.

– Да, – ответил Мэддокс и, рыкнув, повернулся к Сабину. – Это ты помог им?

Тот поднял руки, изображая оскорбленную невинность.

– Мне тоже крепко досталось, ты не забыл? – сказал он. – К тому же я всегда стремился уничтожить их.

– Что с Даникой? – спросил Рейес.

– Ее увели.

Рейес с силой зажмурился.

– Торина нужно вылечить, – напомнил Парис. – Как мы это будем делать?

– Ему придется излечиться самостоятельно. Боги, начнется эпидемия, – мрачно сказал Люсьен. – И мы не можем ее остановить.

Мэддокс сжал кулаки.

– Меня не волнует, будет ли эпидемия, – произнес он. – Там моя женщина. Я сделаю все, чтобы спасти ее.

Страйдер выступил вперед и сказал:

– На кладбище вместе с Торином был Кейн. Они могли вернуться вместе. Ты его видел?

– Торин сказал, что на холме была драка, и Кейна забрали.

– Проклятье, – прорычал Сабин и ударил кулаком стену.

«Как такой многообещающий день столь быстро превратился в кошмар?» – спрашивал себя Мэддокс.

– Я пойду в город вместе с тобой, – сказал ему Рейес.

Он счистил часть сажи со своего лица, но его ноги все еще были босыми и обугленными.

– Я обыщу крепость, – сказал Люсьен, и Мэддокс увидел, что в его разноцветных глазах горит огонь. Когда-то Аэрон говорил, что характер Люсьена страшнее, чем самый сильный шторм. Тогда Мэддокс не поверил ему, а теперь понял, что друг был прав. – Удостоверюсь, что они не прячутся где-то здесь.

Мэддокс, видевший канат на балконе, очень в этом сомневался.

– Пять минут, – сказал он Рейесу перед тем, как побежать в свою комнату, чтобы там обвешаться оружием – ножами, пистолетами, метательными звездочками.

Он собирался пустить охотникам кровь.

Рейес смотрел на Мэддокса, и на его лице отразился шок.

Они бродили по улицам Будапешта, пока наконец не наткнулись на четверых охотников. Теперь они были в лесу, и их окружали деревья, надежно скрывавшие их от взглядов смертных. Наступила ночь, и светло-желтый свет луны скользил по всему живому и неживому.

Мэддокс атаковал без предупреждения. На нем был покров Насилия, переставшего маячить где-то на горизонте. Теперь он полностью овладел воином, превратив его лицо в скелетообразную маску, сделав его настоящим воплощением ночного кошмара. Он (точнее, оно) мгновенно убил двух охотников одним взмахом ножа. На их шее зияли страшные раны, такие же, как у Торина. Когда эти люди упали наземь, они уже были мертвы.

Рейес не двигался с места. Он не был уверен, что Мэддокс осознает происходящее и тем более понимает, с кем нужно сражаться, а с кем – нет. Рейес знал – если он вмешается, то тоже вполне может погибнуть. Сам он испытывал такой же сильный гнев, как и Мэддокс. По какой-то загадочной причине он чувствовал ответственность за Данику и приходил в бешенство от одной мысли о том, что ее у него забрали. «Что, если она уже обречена?» – спрашивал он себя.

– Где ваш предводитель? – спросил Мэддокс, вышагивая вокруг двоих все еще живых охотников.

– Не… Не знаю, – проскулил один из них.

– Где женщины?

– Не знаю, – вскричал другой. – Пожалуйста! Пожалуйста, не убивайте нас.

Мэддокс был беспощаден. Он провел пальцем по запачканному кровью кончику лезвия ножа и одновременно лизнул языком зубы. По его ужасному скелетоподобному лицу была разбрызгана кровь, делая эту маску еще более жуткой.

– Куда их забрали?

– Не…

– Если еще раз произнесешь эти слова, я отрублю твой язык, и ты будешь смотреть, как я его ем, – предупредил охотника Мэддокс.

Рейес не узнал этот голос. Он был более низким и резким, чем принадлежавший самому Мэддоксу. Он полностью превратился в чудовище, в нем не осталось ничего человеческого.

– Я хочу знать, где они.

– Я не…

У охотника не было ни малейшего шанса договорить. Мэддокс подскочил к нему, вскинул руку и рубанул. Только что мужчина был жив, а через мгновение умер, и из его шеи хлестала кровь.

Тогда единственный выживший охотник завыл. Потом он закашлялся.

– Я задам вопрос только еще один раз, – сказал Мэддокс, и охотник снова закашлял. – Куда их забрали?