Темная ночь

«Передай друзьям, чтобы они пришли в полночь на кладбище Керепеши. У них не должно быть при себе оружия. Никто не должен знать, куда и зачем они идут. Они должны быть одни. Там я явлюсь им, и они увидят мое истинное обличье.

– В полночь мы будем заняты кое-чем другим, – возразил Мэддокс.

«Твое полуночное проклятие. Да, да, я знаю. Я разрешаю Люсьену и Рейесу немного запоздать в этот раз».

– Но…

«Никаких но, – возразило божество. – В полночь. Без оружия».

Мэддокс моргнул. В этом не было смысла. «Зачем настаивать, чтобы мы пришли безоружными? – думал он. – Богу не составит труда обратить нас в пепел, даже если мы будем увешаны оружием с головы до ног».

«Ты передашь им?» – спросил голос.

Глаза Мэддокса сузились. Он понимал, что или это никакой не бог, или титан хочет заманить их в западню. Он знал, что новые властители Олимпа их ненавидят, а потому вполне способны на что-нибудь в этом роде. Но в любом случае дело плохо. Если с ним действительно говорит бог, то Мэддокс будет жестоко наказан, ибо не допустит, чтобы его друзья подвергали себя такой опасности. Если же это не бог, значит, с ним связался некто (или нечто), достаточно сильный для того, чтобы проникнуть ему в голову.

Эшлин причмокнула и перевернулась на спину. Одну руку она подтянула к голове, а другую положила на живот. Мэддокс понял, что девушка скоро проснется.

«Ты передашь им?» – повторил свой вопрос голос, страстно, но как будто не до конца уверенно.

Теперь Мэддокс не сомневался: с ним говорит не бог. Всемогущее божество перенесло бы Владык на кладбище силой мысли. Всемогущее божество не ведает сомнений. Воин стиснул зубы.

«Не заставляй меня повторять вопрос», – произнес голос.

– Конечно, я передам им, – отозвался воин, и его слова не были ложью. Он передаст, но не то, что велела бестелесная сущность.

«Тогда увидимся в полночь», – довольно прогудел голос.

«Держи карман шире», – мысленно ответил Мэддокс. Голос замолчал, и рот Мэддокса медленно растянулся в улыбке. Сущность вкладывает ему в голову свои мысли, его же читать не может. «Вот и прекрасно!» – решил он.

Воздух перестал колебаться, ощущение присутствия чего-то постороннего исчезло.

Мэддокс принялся перебирать в уме вероятные объяснения. Возможно, эта сущность, вернее, существо может слышать, о чем говорят люди, на расстоянии. Возможно, подобно Мэддоксу и его товарищам, это был некто бессмертный с определенными способностями.

«Бессмертный охотник?» – спросил себя мужчина.

Осторожно, стараясь не разбудить Эшлин, Мэддокс поднялся с кровати и отправился на поиски Люсьена. Воин обнаружил друга в комнате отдыха в полном одиночестве и со стаканом скотча в руках.

Когда Мэддокс рассказал Люсьену обо всем, что произошло, тот побледнел, даже его шрамы стали белыми.

– Охотники. Титаны. Женщины. Теперь безымянное существо с неизвестными способностями. Когда это закончится? – почти возмутился Люсьен.

Мэддокс запустил руку в волосы.

– Неприятности множатся, как грибы после дождя… – произнес он, сказав себе: «Подумать только, еще вчера я жаловался, что наша жизнь слишком однообразна».

– У нас есть по крайней мере несколько часов, чтобы решить, как быть. Я должен все обдумать, прежде чем мы расскажем остальным. Столько всего навалилось разом…

Мэддокс кивнул:

– Ты знаешь, где искать меня, если я понадоблюсь.

Он вернулся к себе в спальню, радуясь отсрочке. Ему хотелось еще немного побыть с Эшлин.

Девушка лежала в той же позе, в какой он ее оставил. Забираясь на постель, он нечаянно задел ее.

– Мэддокс, – пробормотала она сквозь сон.

Этого единственного слова, почти стона, слетевшего с ее уст, оказалось достаточно, чтобы кровь Мэддокса вскипела. Желание вспыхнуло в нем с новой силой, и вдруг Насилие неожиданно вышел из спячки. «Чего ему надо? – спрашивал себя воин. – Крови? Боли? Криков?» Он не знал ответов на эти вопросы и пока не мог найти их. «Я буду держать себя в руках, – пообещал он себе. – Я не сделаю больно этой женщине».

Эшлин потерлась щекой о его плечо и заурчала, точно довольный котенок.

– Мэддокс?

Демон Насилия заурчал ей в ответ.

Мэддокс зажал в кулаке простыню, холодная материя приятно остудила горящую ладонь и пальцы. К чему попытается принудить его Насилие? Его желания пока не были ясны воину. Пот ручьями струился по его коже. Он так сильно стиснул зубы, что в шее защемило нерв.

– Мэддокс? – повторила Эшлин.

Теперь в ее голосе звучало беспокойство. Она села на постели, и густые волосы цвета меда каскадом разметались по ее плечам. Лучи солнечного света, лившиеся в комнату через окно, светили прямо на девушку, окружая ее сияющим янтарным ореолом. Ее взгляд был устремлен на него.

– Что с тобой? – спросила она.

Он не ответил – у него перехватило горло.

Беспокоясь все сильнее, Эшлин подалась вперед, скользнула рукой ему под футболку и осторожно погладила грудь. Прикосновение опьянило. Как обычно, оба ощутили покалывания, словно по телу пустили ток. Никогда еще Мэддокс ни с кем не испытывал ничего подобного.