Темная охота (Сборник)

Мы пересекли холл и вошли в столовую. Столовая тоже впечатляла!

Хрустальных подвесок, правда, не было, но стекла и никеля хватало вполне. Чисто, и не несет подгорелым жиром. Подростки сидели за длинными столами и чинно брали с ленты транспортера подносы с тарелками. Воспитатели и охранники сидели рядом и брали подносы с другой ленты. На нас никто не обратил внимания. Директор подвел меня к столу воспитателей, взял два подноса и один придвинул ко мне.

С едой тоже было все в порядке — масло свежее, джема порядочно, чай крепкий, и печенье в меру рассыпчато. Искоса я наблюдал за подростками. Четыре группы по десять-двенадцать человек, группы собраны по возрасту: за крайним столом взрослые парни, а ближе к нам — почти дети. Странно, обычно группы комплектуются по степени…

После завтрака директор повел меня по этажу. В классах никого не было. «Рано еще, — пояснил директор, — а вот, кстати, библиотека…» Классы были чистые, мебель целая, а библиотека большая. Я вспомнил свою бесплатную среднеобразовательную рунну, которой муниципальные подачки помогали, как самоубийце страховка, вспомнил грязь, ободранные столы и заляпанные стены…

На обратном пути я заглянул в спортзал и опешил: четыре подростка в присутствии преподавателя и поощряемые его азартными криками избивали друг друга палками. Сразу же заметив, что удары не достигают цели или ловко парируются, я нерешительно спросил директора:

— Вы уверены, что палочная драка пойдет им на пользу?

— Несомненно! Во-первых, это сублимация агрессивных влечений. Они еще проходят курс каратэ. А во-вторых, появляется уверенность в себе, подавляется стадный инстинкт. Понимаете, исчезает стремление объединяться в группы. Разумеется, все занятия под строгим контролем, у нас очень опытные преподаватели.

Я покачал головой, но ничего не сказал. Сублимация так сублимация. Ну, а если взбунтуются, как в Гаранском интернате? Впрочем, это уже их заботы. Как говаривал мой хороший знакомый старина Бидо, когда его вытаскивали из-под моста: в своем хлеву и свинья — королева.

Мастерские были оборудованы великолепно. Станки, верстаки и все такое… В технике я не очень разбираюсь, но судя по внешнему виду, у них не утиль и не бросовый товар.

Несколько подростков собирали большое устройство с толстой трубой. Присмотревшись, я с удивлением обнаружил, что у них вырисовывается полевое безоткатное орудие.

— Это что, — ткнул я пальцем в ствол, — тоже сублимация?

Директор мягко взял меня за локоть и вывел в коридор. Он втолковывал мне о врожденной агрессивности, об избытке энергии, снова о сублимации, а я, слушая его вполуха и поддакивая где надо, вспоминал, как однажды выклянчил у старшего брата, тогда еще живого, подержать на минуту тяжеленный «люгер», и как я с дворовой мелюзгой ползал по мосту и подбирал автоматные гильзы после стычки двух банд, а пределом мечтаний у всей компании был «глостер» с удлиненным стволом. Может, не так уж и глупо они придумали с этой пушкой, подумал я. Дай нам тогда кто-нибудь вволю набабахать из орудия, впечатлений хватило бы надолго, и не сразу бы начали лить кастеты и точить напильники.

— Надеюсь, — перебил я директора, — пушку будут испытывать в достаточно отдаленном месте? Жертвы среди мирного населения для сублимации, я полагаю, не обязательны.

— О, да! — улыбнулся директор. — У нас под боком ущелье, рядом с бывшим полигоном. На сам полигон мы не забираемся, туда в свое время и химию сбрасывали, а вот ущелье — глубокое и глухое. Снаряды холостые, но грохот порядочный, а мирному, как вы говорите, населению ни к чему знать о наших играх и забавах. Не так поймут…

— А ваши…

— Ребята в восторге! Масса впечатлений! Вторая группа уже месяц ждет испытаний, и представьте себе— ни одного нарушения. За три замечания мы лишаем права присутствовать…

Может, они и перегибают палку со своими методами, но если эти железки действительно помогают держать их в узде, то черт с ней, с пушкой. К тому же вполне в духе добрых славных традиций. Для чего же безоткатка, как не для воспитания? Не собираются же они, в самом деле, штурмовать Долину?

Обход мы закончили в полдень. Если утром еще я сомневался — не наведен ли лоск специально к моему приезду, то теперь я был уверен в обратном. Мелочи вроде ухоженных цветов и утоптанных ковровых дорожек говорили о давнем и стабильном порядке.

Миссия моя с формальной стороны была выполнена. Перебрать бумаги, просмотреть на выбор пару досье — можно смело писать в отчете, что в школе для подростков-делинквентов № 85 все в порядке. Идеальном!

Оставалась одна неувязка, и необходимо было ее увязать. Директору я сказал почти правду. По крайней мере, ни на букву не отойдя от текста сопроводительного листка. Действительно, я инспектор. Но только не федеральный, а федерального бюро, а это несколько иное, не муниципальное ведомство. И ко всему еще инспектор не по несовершеннолетним, а по расследованию… как там в Уложении: «преступной или могущей стать преступной деятельности».