Темная половина (Dark Side)

Лиз посмотрела на Старка и увидела ту же омерзительную ухмылку на остатке его лица.

– Я знаю, что делаю, – сказал Тад. – Поверь мне, Алан. Лиз, достань нож и выкинь его за окно.

«У меня здесь есть своя роль, – подумал шериф. – Это небольшая роль, но вспомним, что говаривал тот парень в нашем драматическом кружке в колледже, – нет мелких ролей, есть только мелкие актеры».

– Вы думаете, что он позволит нам просто так уйти? – недоверчиво спросил Алан. – Что он собирается перемахнуть через холм с длиннейшим за собой хвостом, словно маленькая овечка Мэри? Люди, вы сошли с ума!

– Конечно, я сумасшедший, – сказал Тад и рассмеялся. Это был в точности смех Старка – смех человека, танцующего на краю забвения. – Он есть, и он вышел из меня, ведь так? Словно какой-то дешевый демон из брови третьеразрядного Зевса. Но я знаю, как это должно быть. – Он повернулся и посмотрел на Алана печально, впервые после своего сегодняшнего приезда. – Я знаю, как это должно быть, – повторил Тад медленно и с большим ударением. – Идем вперед, Лиз.

Алан произвел невежливый и неодобрительный звук и отвернулся, словно хотел отделить себя ото всех прочих.

Чувствуя, словно все это происходит во сне, Лиз пересекла гостиную, нагнулась и извлекла нож из тайника в софе.

– Будь осторожна с этой вещью, – сказал Старк. Голос звучал очень устало и очень серьезно. – Твои дети сказали бы тебе то же самое, если бы умели говорить.

Она осмотрелась вокруг, убрала волосы с лица и увидела, что Старк показывает револьвером на Тада и Уильяма.

– Я очень осторожна! – сказала она дрожащим прерывистым голосом, близким к слезам. Она отворила дверь у стеклянной стене гостиной и вышла под навес, в лоджию. Там уже сидели полдюжины воробьев. Они разделились на две группы, по три, когда она приблизилась к ним, но не улетели, а только слегка отодвинулись.

Алан заметил ее секундное замешательство при встрече с воробьями, затем рукоятка ножа проскользнула между ее пальцами, и кончик лезвия точно перпендикулярно вошел в дерево, словно отвес. Алан глянул на Тада и заметил, как тот внимательно следит за ней. После этого Алан перевел взгляд на Старка.

Тот тоже внимательно следил за Лиз, но на его лице не было удивления или подозрения, и вдруг дикая мысль пронзила сознание Алана Пэнборна: «Он не видит их! Он не помнит, что он писал на стенах квартир, и он их не видит сейчас! Он не знает, что они существуют!»

Затем Алан осознал, что Старк, в свою очередь, смотрит на него, оценивая выражение лица шерифа.

– Почему ты смотришь на меня? – спросил Старк.

– Я хочу убедиться, что запомнил, что такое настоящее уродство, – сказал Алан. – Я, возможно, захочу рассказать моим внукам об этом как-нибудь.

– Если ты не закроешь свой поганый рот, тебе не придется беспокоиться насчет внуков, – объявил Старк. – Нисколько. Ты хочешь поиграть с огнем, шериф Алан. Это не очень мудро.

Лиз швырнула нож за лоджию. Когда она услышала, как он падает на землю в кустарнике, ниже от дома ярдов на двадцать пять, она действительно начала рыдать.

– Давайте все поднимемся на второй этаж, – предложил Старк. – Там кабинет Тада. Я полагаю, тебе понадобится пишущая машинка, старина?

– Нет, не для этого, – ответил Бомонт. – Ты хорошо же это знаешь.

Улыбка тронула съеденные губы Старка.

– Я?

Тад показал на карандаши, высовывающиеся из его нагрудного кармана.

– Этими я пользовался, когда хотел вернуть контакт с Алексисом Мэшином и Джеком Рэнгли.

Старк выглядел глупо удовлетворенным.

– Да, это правильно. Я просто подумал, что на этот раз ты захочешь сделать это по-другому.

– Не по-другому, Джордж.

– Я привез свои собственные, – сказал Старк. – Три коробки. Шериф Алан, почему бы тебе не быть хорошим мальчиком и не выйти к моей машине, чтобы достать их. Они в ящике для перчаток. А мы все посмотрим за детками. – Он глянул на Тада, залился своим пронзительным смехом и покачал головой. – Ну и собака же ты, Тад!

– Это точно, Джордж, – сказал Бомонт. Он чуть улыбнулся. – Я собака. И ты тоже. И ты не сможешь научить старых собак новым трюкам.

– Ты рад вернуться к этому, старина? Неважно, что ты скажешь, часть тебя просто рвалась к этому всегда. Я вижу это по твоим глазам. Ты хочешь этого.

– Да, – просто ответил Тад, и Алан не сомневался, что Бомонт не лжет.

– Алексис Мэшин, – сказал Старк. Его желтые глаза слабо мерцали.

– Точно, – согласился Тад, и теперь и его глаза начали мерцать. – «Зарежь его, пока я стою здесь и смотрю».

– Ты помнишь! – воскликнул Старк и начал смеяться. – Я хочу увидеть поток крови. Не заставляй меня повторять дважды".

Теперь уже они оба начали смеяться.

Лиз смотрела то на Тада, то на Старка, затем только на мужа, и кровь отхлынула с ее щек, потому что она не могла найти различие между ними.

И все они сразу ощутили, что край утеса стал еще ближе, чем раньше.