Темная симфония

— Именно ты из нас умеешь читать мысли.

— Она узнает. Если я проникну за ее барьер, она узнает, что я там. Не уверен, что у меня получится затуманить ее воспоминания достаточно, чтобы добиться чего-то стоящего.

— Кто знает, почему Таша говорит и делает то, что она делает? — голос Антониетты звучал достаточно устало, что Байрон обнял ее одной рукой и притянул к себе, давая ей укрытие напротив устойчивого ритма своего сердца.

— Вы не выглядите удивленным, капитан, — обратился к последнему Байрон. — Это первое убийство? Вы должны рассказать нам все, что знаете.

Капитан провел рукой по волосам, явный признак волнения.

— Это не первый человек, убитый подобным образом.

— Вы хотите сказать, что вам было известно об этой твари, но вы никого не предупредили? — Антониетта была возмущена.

— Об этом сообщалось в газетах, синьорина. Мы пригласили лучших следопытов, которых смогли найти. Но кошка не была найдена.

— Между тем, жена моего кузена могла быть убита. Это совершенно неприемлемо, — едва сдерживаемое недовольство слышалось в голосе Антониетты. — У меня есть сотрудники, которые ежедневно ходят сюда из города. Я не хочу никого из них потерять, особенно в результате такой ужасной гибели, как смерть от лап животного.

— Об этом даже думать невыносимо, — с содроганием добавила Таша. — Марита была вся в крови. Не удивительно, что она пребывала в истерике.

— Никто не должен гулять по ночам в одиночку, — капитан пригвоздил Ташу суровыми глазами. — Не стоит гулять в роще, пока это животное не будет найдено. Я полагаю, джентльмен, которого мы нашли, один из ваших охранников территории. Синьор Франко Скарлетти опознал его.

— О, нет, — пальцы Антониетты обвились вокруг пальцев Байрона, крепко сжавшись. — Один из наших? Мы должны нанять охранников, чтобы сопровождать людей до их домов, пока эту тварь ловят.

— Это продолжается уже некоторое время? — спросил Байрон, его голос вынуждал говорить правду.

— К сожалению, да. До этого происходило в другом районе. Нашей первой жертвой оказалась молодая женщина, чье тело с вырванным горлом мы нашли неподалеку от моря. У нас есть гипсовый слепок отпечатка лапы. Его идентифицировали как принадлежащий ягуару, довольно крупному. Основная версия в настоящее время состоит в том, что кто-то держал этих кошек в качестве домашних питомцев, и одна из них либо сбежала, либо, как во многих подобных случаях, когда вступили в действие законы запрещающие держать дома экзотичных животных, их под покровом ночи выпустили.

Таша рухнула на стул.

— Наши земли обширны, вокруг дикая местность, а маленькие Винсенте и Маргарита постоянно играют в лабиринте. Они были в такой опасности, а мы даже не догадывались!

Диего успокаивающе положил руку ей на плечо.

— У меня дома трое детей. Madre mia[15] заботится о них, а она старая и больная. Несмотря на мой приказ оставаться в доме, двое старших все равно сбегают от нее. Я волнуюсь. Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете. Убийства происходили далеко друг от друга, в диапазоне примерно в несколько сотен миль. Мы не сопоставляли их вплоть до последних месяцев.

— Когда это началось здесь, Диего? — спросила Таша.

— Первое тело было найдено в нашем районе примерно два года назад. Мы, конечно, искали, но ничего не нашли. До этого было найдено два тела, но мы решили, что люди уже были мертвы, когда до них добрались дикие животные. Нам потребовалось некоторое время, чтобы сопоставить воедино, что на людей, возможно, охотится одна кошка.

— А что ваша жена говорит по этому поводу? Почему она не сидит с детьми? — спросила Таша.

Вопрос был неожиданным и Диего правдиво ответил на него раньше, чем успел остановиться.

— Моя жена не хотела ни наших детей, ни полицейского в супругах. Она уехала после рождения bambina и не желает больше никого из них видеть, — это был больной для него вопрос, унижение и гнев плескались в его темных глазах.

— Бедные маленькие bambini, брошенные и ненужные, — едва слышно промолвила Таша.

— Они нужны мне, — категорично заявил Диего. — Они не нуждаются в женщине, которая не будет любить их.

Глава 12

— Что это? — это было то немногое в ее слепоте, что сводило Антониетту с ума. Она всегда была вынуждена ждать, пока ей расскажут.

— Я извиняюсь, cara mia, это ноты с музыкой.

Антониетта втянула в себя воздух. Наконец-то, они оказались в уединении ее гостиной за плотно закрытыми дверями. Таша посвятила остаток вечера развлечению капитана, и с учетом всех остальных дел, Антониетта думала, что никогда не останется наедине с Байроном. Любопытство медленно убивало ее. Как и желание остаться с ним один на один.