Темная сторона Хюгге

В гостях у Мортена и его жены ты всегда производил впечатление слегка неуместное. В особенности Тина выглядела человеком, который не прочь засунуть руку в тушку утки и извлечь мускульный желудок. Все потому, что она выросла в деревне. Она знала, как вещи в большинстве своем выглядят изнутри. И не обращала внимания на легкий запашок, если то, от чего он шел, можно было пустить в дело. Тина охотно всем помогала и делом, и советом, а вот для жены Мортена было важно не упустить свое, извлечь выгоду из всего, что подворачивалось под руку. Вещи должны были иметь дипломы, сертификаты и узнаваться по бренду. Даже собаки Мортена обязаны были иметь родословные и длинные имена, но Мортену это в ней нравилось. К тому же он считал, что она потрясающе выглядит со своей школьной сумкой, светлыми волосами и в блузе лилового цвета. Его грела мысль, что у собак, которых он, чтобы не стать объектом насмешек, называл Мугги, Молли и Сиф, где-то там, не на виду у всех, имелись сложные составные имена. Одну из них на самом деле звали Ариадна Пиль-Нексе. Последнюю часть клички ей дали в честь северо-ютландского заводчика, и Мортен любил рассказывать, сколько за Ариадну Пиль-Нексе пришлось выложить, хотя Ариадна Пиль-Нексе ни разу не сподобилась вытравить лису из норы, и Хенрик пристрелил ее за домом, пока она раскапывала кротовину.

Да, так и положено, думает он и опускает руку, чтобы прикоснуться к своей большой собаке. Опустились сумерки, влажный язык пса лижет ладонь. Хенрик смотрит на своего товарища, с которым они вместе охотятся, смотрит, как тот ходит взад и вперед по двору, теперь у него в руках уже что-то, напоминающее дрель. Собака Мортена тоже ни на шаг не отходит от хозяина. Такое подвижное, маленькое существо, полное инстинктов, но, если копнуть поглубже, то очень уязвимое и хрупкое, всегда находящееся на грани беспомощности. Эти причудливые узы, связывающие собаку с охотником, связь, для которой, как ему кажется, у него нет подходящего слова, – это все равно, что пописать в присутствии другого, не чувствуя стеснения, настолько этот человек тебе близок, и в этом еще одна причина, по которой охотник сам должен пристрелить свою собаку. Такова жизнь: застрели лучшего друга. Но нужно отдавать себе отчет и в том, что есть вещи, которые выше твоих сил. Именно так Мортен выразился тогда, почти десять лет назад, сидя на кухне, мрачно сказав, что у собаки, которую он держал в то время, рак.

– Нужно очень хорошо знать самого себя, чтобы отдавать себе отчет в том, на что ты способен, а что выше твоих сил, – сказал Мортен. – Если пристрелишь ее, то можешь рассчитывать на меня, когда придет черед твоего пса.

Мортен показал на первую охотничью собаку Хенрика. Она лежала возле батареи и смотрела на него – такой крупный, отличный охотничий пес.