Темная сторона Мечты

Инга взяла его руку и прижала к своей щеке. От неожиданной близости Андрей словно опьянел. Чтобы насладиться ее нежной кожей, он осторожно провел пальцами по шее, по острой ключице, потом по груди, которая притягивала спелой упругостью, готовой рожать женщины. Дотронулся до соска и, разогнав сдерживающие мысли, прижал к себе Ингу, больше не думая ни о чем.

То, что потом произошло, совершенно не было похоже на те фантазии, которые он рисовал в голове много лет. Не было с трудом сдерживаемых стонов, слабых вскриков; безумных взглядов и полуобморочных закатываний глаз. Их секс был похож на реку, которая мощно и неторопливо течет, приближаясь к плотине, а сорвавшись с нее, не ослабевает, а продолжает свое уверенное движение. Голова не кружилась, но и останавливаться не хотелось. Они словно пытались возместить пропущенное за прошлые годы.

Когда оба устали и проголодались, Инга, уже по‑домашнему не стесняясь, позвала его на кухню. Там достала из холодильника начатую бутылку вина и поставила на стол два бокала. Щелкнула клавишу на магнитофоне и Джо Дассен, по‑своему оценив их ситуацию, послушно запел: «Et si tu n'existais pas, Dis-moi pourquoi j'existerais?»

Музыка подействовала на Андрея совсем не так, как должна была. Как только он услышал эти слова, он вспомнил Алину.

— Если бы ты тогда не убежал, — Инга не заметила, что его настроение изменилось, — то сколько шикарных ночей мы могли бы провести вместе.

— А может и не было бы никаких ночей, — Андрей разлил по бокалам вино и убрал опустевшую бутылку на пол. — Потрахались бы и разбежались

— Вполне может быть, — согласилась Инга. — Всему свое время. Я тогда была наивная фантазерка. В сказки верила и ждала принца.

— Все девушки ждут принца.

— Да. Но не у всех есть для этого основания.

— А у тебя были?

— Еще какие! — Инга села на стул напротив Андрея. — Когда мне было двенадцать лет, папа работал в Ливии. Мы жили в специальном поселке для дипломатов недалеко от Триполи, на берегу моря. Пустынный песчаный пляж, уютные домики в тени пальм, стриженые газоны с клумбами и фонтанами… Совсем другой мир. Рядом с нами жила семья из Туниса. Ты не поверишь: у них был сын — юноша со сказочным именем Аладдин. Я его часто встречала, когда гуляла или купалась в бассейне. Высокий, стройный, с огромными темными глазами. Он так на меня смотрел, что у меня мурашки по коже толпами бегали. Будто прилетел на ковре‑самолете из восточных сказок. Я тогда ими зачитывалась по вечерам на нашей большой террасе. Представляешь, вокруг лампы кружат всякие мотыльки, в сладко пахнущих кустах трещат цикады, недалеко шумит море, а я читаю про тысячу ночей Шахерезады…

Инга закрыла глаза, вспоминая те прекрасные дни. Она уже и сама не помнила, где кончаются сказки и ее детские фантазии, а где начинаются реальные события.

— Мы с ним никогда не разговаривали, только кивали друг другу при встрече. А когда нам пришло время уезжать, он меня остановил и рассказал, что его родители очень богатые. Что все его предки были знатными бедуинскими вождями. А сам он наследный принц. Как только его отец станет законным королем, он, Аладдин, найдет меня и возьмет в жены. Я стану принцессой. Вот я и ждала. Как та Ассоль.

— А сейчас больше ждать смысла нет, и ты вспомнила обо мне?

— Ну, если говорить честно, то приблизительно так, — Инга взяла бокал и сделала маленький глоток. — Так, но не так, — быстро добавила она. — Слушай, что я тебе скажу, но только не брыкайся. Сразу на мое предложение отвечать не обязательно, — она сделала паузу, допила вино, поставила бокал, поправила волосы и произнесла: — Я предлагаю тебе взять меня в жены.

Андрей усмехнулся, расценив это как шутку. Но Инга смотрела на него очень серьезно.

— А разве для этого не нужно, чтобы люди любили друг друга? — спросил он

— Нет, не нужно. Это даже вредно, — Инга посмотрела на него, как на наивного ребенка. — Любовь сегодня есть, а завтра подвернулся смазливый мальчик на курорте и любовь закончилась.

— А на чем же тогда мы будем выстраивать наши отношения?

— На взаимоуважении, на ответственности, — она сказала это, будто речь шла о чем‑то бесспорном и очевидном, — на трезвом расчете, наконец. Это гораздо надежнее для нас, для семьи, для будущих детей, чем брак, основанный на мимолетном гормональном порыве.

— А почему я? — спросил Андрей и сделал потише музыку в магнитофоне, потому что грустного француза сменил какой‑то певец с бессмысленной песней про яблоки на снегу.

— А почему не ты? У нас с тобой похожее образование, похожие интересы. Ты не глупый — значит у нас и цели похожие.

— Похожие цели? Почему ты так уверена?

— Я же говорю: ты не глупый, а значит цели у тебя правильные. Успех, здоровье, деньги. Сейчас такое время… Огромные возможности. Легко стать новой элитой в новой стране. Такое бывает очень редко. Раз в тысячу лет. Не фальшивой рабоче‑крестьянской, а настоящей. Элитой, которой будет принадлежать целая страна. Понимаешь?

— Не очень. Если честно.