Темная сторона неба

- Вы сказали мне, - обратился я к Кену, - что он любит, когда его сотрудники носят оружие. Я подумал, что этот пистолет легковат и чересчур красив для Хертера. - Я взглянул на пистолет. - Только не сорите особенно пулями, как вы это сделали в последний раз, мисс Браун, он не очень заряжен.

Мисс Браун улыбнулась мне, почти с досадой.

- Все сплошь и рядом недооценивают вас, Джек. Даже я. Ну и что вы собирались делать в этой связи?

Я с самым серьезным видом ответил ей:

- Есть одна вещь, которую я могу совершить - сдать вас Анастасиадису, и с этим пистолетом. Он произведет сверку с теми пулями, которые они вытащили из Микиса.

Улыбка у неё на лице осталась, только разве к ней примешалось ещё больше досады.

- И вы действительно сделаете это, Джек?

- Я хочу подчеркнуть: или я это сделаю, или я никогда не попаду в Афины. А мне надо иметь возможность бывать повсюду. Вот поэтому я и поступлю, как сказал. И ещё потому, что не убежден, что Микиса необходимо было убивать.

Внезапно наваб спросил:

- А зачем ей нужно было убивать его?

Я взглянул на наваба. Он как-то уменьшился в размерах, сжался, стал казаться одиноким и заброшенным.

- Вы же её послали туда, - ответил я, - не правда ли? Вы знали, что Микис занимается вашими драгоценностями, и вы захотели узнать, где они у него. Вы знали, что он бабник, это-то уж все знали. Так что если кто и мог что-то выведать у него, то только она. - Я развел руками. - Он не выдержал соблазна, накинулся на нее, и она лишь защитила свою честь.

Это, похоже, убедило его. В его взгляде появилась тень надежды.

- Да, - произнесла она серьезно и с подъемом в голосе, - так оно и случилось. Но я не собираюсь представать перед судом за это. Вы должны объяснить это сами тому греческому полицейскому, Джек.

- О, он знает, как это случилось, - спокойным тоном сказал я.

Она пристально посмотрела на меня. Потом напряжение на её лице внезапно перешло в улыбку. Она стояла, спокойно улыбаясь, почти беспечно, и точно зная, что происходит у меня в голове. И держала меня под дулом пистолета. Потом ласково произнесла:

- Прощайте, Джек. Не стану напоминать вам, чтобы вы следили за собой. Вы и сами знаете как.

- Прощай, Даира, - ответил я.

Она улыбнулась, голова её резко повернулась к навабу, и она, уже другим голосом, сказала:

- Пошли, Али.

Он посмотрел на нее, на нас, затем попытался что-то сказать, но передумал и медленно поковылял к ней.

Стоя спиной к двери, она распахнула её. Солнце ворвалось в кофейню, очертив её фигуру. В этом свете, с длинными волосами и в белой одежде, она внезапно обрела чистоту ангела с картин времен Возрождения.

Дверь захлопнулась. Она, он и маленький пистолет исчезли.

40

После потока света с улицы маленькое помещение кофейни стало снова казаться очень темным. Я взглянул на Кена: он стоял в стороне от стойки и напряженно смотрел в сторону закрытой двери.

Я плеснул коньяку в пару стаканов и передал один Кену.

- На, погрейся, и давай думать. Надо отшлифовать показания. Афинские детективы набегут сюда с минуты на минуту.

- Неужели это она? - взволнованно спросил Кен. - Неужели она убила его?

Я кивнул.

- Да.

Кен повернулся ко мне и взял стакан. Он внезапно постарел.

- Анастасиадис знает об этом, - сказал я. - Он просто не мог ничего сделать в Триполи. Я видел, как он брал её отпечатки пальцев - на своей зажигалке. Она, видно, наследила в конторе Микиса. И я не удивлюсь, если он нашел и свидетеля, который видел, как она входила или выходила. Такие личности хорошо запоминаются. - Я сделал хороший глоток коньяку. - Этот пройдоха прекрасно знает, что я был в конторе Микиса, даже если он не может доказать этого. Он что так бегал за мной? Он думал, что я мог взять пистолет, из которого его убили, если его оставили там. Имей он пистолет, тогда дело, считай, раскрыто.

Кен умоляюще смотрел на меня.

- И ты уверен, что он повесит это на нее?

Я неумолимым тоном продолжал:

- Ты ведь не веришь в эту белиберду, что, мол, Микис начал хватать её и так далее, а? Это версия для защиты. А я видел, что произошло. Она сидела, выпила стаканчик узо с ним, а потом встала и опустошила весь магазин в его грудь. Через стол. В этот момент он сидел за столом. Вот так она и убила его.

Он не отрываясь смотрел на меня некоторое время, потом опустошил свой стакан и поставил его на стойку. Потом покачал головой.

- Я все ещё не верю в это. Не понимаю, почему? Разве так заставляют человека заговорить? Конечно, не так, правильно?

- Но зато это был хороший способ заставить его перестать говорить, ответил я. Он резко поднял на меня глаза. А я пояснил: - Ты же узнал, что Микис сплавляет следующую партию через Триполи? И она попыталась сделать так, чтобы наваб и Хертер ничего об этом не узнали.

Кен долго-долго смотрел на стойку. Затем спросил:

- Ты хочешь сказать - чтобы полиция не заявилась сюда?

- Да. Анастасиадис догадался, что мы здесь, раз не прилетели в Афины. Они уже были бы здесь, если бы не тот фронт. Тут от Афин восемьдесят-девяносто миль.