Темная сторона Петербурга

— Двойника? Я разве сказал о двойнике? Я, собственно… А впрочем… — Литератор Л. почему-то растерялся.

— Я думаю, это Аптекарский мост! — высказался хозяин дома. — Если с петровских времен… то ведь Аптекарская переправа — одна из самых старых в городе.

— А почему не Гренадерский? — спросил господин Фролов, улыбаясь. — Я даже слышал, что его-то как раз перемещали. На место Сампсониевского моста.

— Нет-нет, господа. Я полагаю, речь идет о Тучковом мосту, — вмешался литератор Л. — Я собирался написать именно…

— Позвольте! Так вы эту историю с чьих-то слов передаете или сочиняете? — обиженно насупился Фролов.

— Э-э-э… Не то чтобы сам. Это было бы слишком… Как бы это…

Начав подыскивать более точные выражения, литератор запнулся; вид у него сделался неуверенный, и он утратил половину глянцевого блеску, который придавали его фигуре слова «успешный литератор».

— Господа, господа! — вмешалась хозяйка дома, ангельски сияя застывшей улыбкой. — Не спорьте. Вы не забыли? Сегодня нас ждут удивительные духовные опыты. Почему бы не спросить о предмете нашего медиума?

— Да, — звучно произнесла госпожа Алимова, опустив пергаментно-желтые морщинистые веки. — Я ощущаю… среди нас вибрации.

Никто не нашелся что сказать. Закончив ужин, гости перешли из столовой в гостиную для проведения спиритического сеанса.

* * *

Легкий столик, подходящий для столоверчения, разместили в центре комнаты и расселись вокруг него.

Верхний свет погасили; в комнате зажгли свечи, поставив их на камин, и еще не погасло пламя в самом камине.

Лицо госпожи Алимовой, сидящей напротив огня, озарилось дрожащими оранжево-красными всполохами. На столе перед ней положили стопку чистой бумаги и карандаши.

Чтобы войти в транс, медиум свесила голову на грудь и начала раскачиваться из стороны в сторону, как бодливая коза, которая раздумывает — куда бы сподручнее ударить рогами.

— М-о-о-о-м-м-м-м-м! О-о-о-о-о-о-мммм! — завывала госпожа Алимова.

Протянув птичьи лапы, она схватила своих соседей справа и слева от себя — господина Фролова и литератора Л. за руки. Остальные за столиком тоже взялись за руки.

— Духи… Духи умерших… Духи живших в прежние времена… Кто-из-вас-присутствует-здесь-с-нами? — нараспев вопрошала госпожа Алимова. — Отзовитесь! Если есть в этой комнате духи, согласные говорить с живыми, — подайте сигнал, стукните один раз. О-о-о-о-м-м-м-м! М-о-о-о-м-м-м-м-м!

Поначалу ничего не происходило. Гости исподтишка переглядывались, стараясь подсмотреть друг за другом — не смеется ли кто и все ли держат руки на виду?

Неожиданно раздался резкий деревянный стук. Всеобщее «ах!» пронеслось по комнате. Одна из четырех свечей на камине погасла. Столик качнулся, и два карандаша скатились по его гладкой поверхности на пол.

Саша вцепилась в руки матери и господина Фролова. От страха у нее перехватило дыхание.

Алимова, еще ниже опустив голову, глухо произнесла:

— Дух, говори со мной. Будешь ли ты отвечать на вопросы? Дай ответ.

Громкий стук; столик тряхнуло снова.

Алимова подняла голову, и вздох ужаса вырвался у присутствующих: глаза медиума закатились под лоб, только белки поблескивали в темноте, отражая пламя свечей.

— Назови свое имя, дух!

Темная птичья лапа, увитая браслетами, скользнула вперед, схватила карандаш и криво начертала на листе бумаги печатными буквами:

— А… В… Р… А… А… М…

* * *

Погода испортилась; дождь, сеясь мелкой мокрой пылью, за несколько часов размочил землю, и к вечеру дорога раскисла, коричневая топкая жижа затопила колеи.

— Может, не ходить сегодня, а, Авраам Нифонтович? — спросил приказчик Харитон, заталкивая тяжелую воротину торгового склада, чтобы затворить его.

Авраам Тучков, могучий кряжистый купец, владелец доходной лесостроительной торговли, вышел из-под навеса. Огладив бороду, глянул на небо, на дорогу.

— Нет, — вздохнул купец. — Куму твердо обещался. Ему завтра задаток за землю платить, он от меня денег ждет. Не могу кума подвести.

— По такой топи-то, да в ночь… Может, хоть Андрюху с собой прихватим?

— Экий ты, Харитон, боязливый.

— Опасаюсь я…

— А я опасаюсь, что склад без охраны раскрадут или того хуже — запалят. Народишко-то знаешь, какой лихой… Так что пущай Андрюха с Васильем останутся и доглядывают по очереди. А мы с тобой вдвоем смотаемся. Кум нас приютит, так что возвращаться сегодня не станем.

Но как ни торопились они — выплаты наемным рабочим, подсчеты дневной выручки, да короткие сборы все-таки задержали. Вышли Харитон с Авраамом Нифонтовичем затемно.

Шли медленно, оскальзываясь на глинистой дороге. Под ногами чавкало и хлюпало. Харитон неудачно оступился в луже и зачерпнул сапогом воды.

— Ах ты, дьявол!

Тучков рассердился:

— Не поминай к ночи.

Харитон перекрестился, сплюнул через левое плечо.

— Хорошо, хоть мост теперь есть. В такую погоду на лодке переправляться — с ног до головы измокнешь, — подбодрил своего спутника купец.

Харитон ухмыльнулся.

— С этого-то моста у нас и лес в три цены идет.