Темная сторона Петербурга

Они начинают отсчитывать дневное время от часа Дракона, а заканчивают часом Зайца, временем пробуждения. Ты слышал, что говорят ученые о связи пространства и времени? Ничто в мире не может представить наглядно эту таинственную взаимосвязь — только эти часы. Если завести сякудокэй бронзовым ключом, прочный шнур, скрученный из натурального шелка, который соединяет части механизма, начнет сдвигать вот эту планку на горизонтальном циферблате, а скрытый внизу колокольчик будет отбивать часы. И день закончится, когда указатель пройдет всю отмеренную временем единицу пространства в один сяку.

Высокий и молчаливый спутник сторожа подошел к витрине, наклонился и постучал тоже по стеклянной крышке. Руки и ноги его, чрезвычайно худые, белели в полумраке, а верхняя часть фигуры скрывалась в тени, и выражения его лица сторож разглядеть не мог. Но он давно знал и понимал своего спутника лучше других.

— Хочешь завести часы? — спросил сторож. — Это бесполезно. Заведя часы, мы сдвинемся всего лишь на один сяку назад. А один сяку вмещает только один день. И подумай, где мы окажемся? Ведь нет никакой гарантии! Время же относительно. Я уверен, что ты и сам много раз это чувствовал: существует одно тягучее и долгое время, когда мы больны, либо мучаемся от гнева, раздражения, или в ссоре… И есть совсем другое, летучее и быстрое, как солнечный ветер, время, которое проводишь, занимаясь любимым ремеслом или с человеком, которого любишь, — время счастья. Раньше люди хорошо различали дневные и ночные часы…

А какое именно время выставлено в этом механизме? Этого мы не знаем. Помнишь, я рассказывал тебе, как один молодой хранитель ставил опыты, изучая сякудокэй.

Когда он заводил часы, они отводили его назад во времени. Но одновременно искажали пространство, и его, точно пружиной, отбрасывало в темную кладовку, где мы храним ведра и швабры. А потом случилась беда. Один из его приятелей настойчиво желал присутствовать при экспериментах. И хранитель разрешил ему. Приятель же решил пошутить. Он взглянул на гадательный компас и развернул часы в витрине в ту сторону, в которой компас указывал гармоническое завершение трудов.

В результате обоих отбросило прямо на дно Невы. Случайные прохожие с набережной заметили на поверхности воды бумажный блокнот ученого — он всплыл, потому что обложка его была из легкого пластика. А тех двоих несчастных никто и никогда больше не видел…

И, кроме того — что для тебя один день? Пропасть времени уже слишком велика. Один день ничего не решает, тем более такой… неопределенный.[18]

Постояв немного возле часов и гадательного компаса, сторож удрученно покачал головой и двинулся дальше, в следующий зал.

Его кроткий и тихий спутник глубоко вздохнул и последовал за ним.

Взойдя по слабо освещенной лестнице, они поднялись на второй этаж и медленно прошагали через залы, посвященные Ближнему Востоку и Индокитаю.

— Смотри, как далеко заходили люди в своих поисках, блуждая в неопределенном пространстве и неабсолютном времени, — сказал Сергей Иванович, медленно двигаясь вдоль высоких, под потолок деревянных шкафов-витрин. — Если бы не возвращение домой — в этих странствиях не было бы ничего по-настоящему изумительного. Уж ты-то наверняка со мной согласишься!..

Когда не знаешь цели пути — можно зайти далеко и отыскать многое. Но если цель определена — тут уж не обойдешься без определенности и во всем остальном!

Ты, конечно, знаешь историю с морским счислением. Самые точные хранители времени нужны были на кораблях. Без этого путешествующие не могут определять свое местоположение. В сентябре 1707 года английская эскадра адмирала Клаудисли Шовела, состоявшая из 21 корабля, в полном составе села на мель и разбилась о камни вблизи островов Силли только потому, что в течение нескольких дней бушевал шторм и моряки не смогли уточнить широту после того, как покинули Ла-Манш. Погибло две тысячи человек, и это была трагедия для каждого морского волка, с риском для жизни уходившего в те дни в плавание.[19]

У них не было точной единицы измерения времени, и они плутали в пространстве, потеряв свое местоположение…

Впрочем, если уж зашла речь о кораблях, расскажу тебе и о другой потере. Лет двадцать назад я слыхал, как говорили о ней двое ученых хранителей…

В третьем тысячелетии до нашей эры богиня Инанна, правительница шумерского города Урука, пожелала возвеличить людей: дать им знание и осветить мир людской светом истины. Она отправилась к своему отцу Энки, правителю города Эриду у входа в небесный мир.

Инанна решила забрать у отца его главное сокровище — сотни глиняных табличек, в которых хранятся «ме» всех на свете вещей — их смысл, символ и естество. Инанна хотела подарить их людям, но понимала, что отец не отдаст их просто так.

Она схитрила, подпоив отца на приветственном пиру. Пьяный Энки разрешил слугам Инанны загрузить таблички «ме» в ее Небесную ладью, при помощи которой она путешествовала по небу.