Тёмная сторона Планеты Икс

Новым человеком из Прошлого был мужик. Именно мужик, из губернии, уезда и волости. С бородой, в армяке, с кушаком и в лаптях. Лаптей в кадре видно не было, но это мелочи.

— Как вам наша страна? Как вам наше государство?

— Обнакновенно, вашбродь, — промямлил крестьянин. — Ваш царь-батюшка Владимир Палкин, он барин видной да грозной. Казал, шта надоть прижать хохлацки да бусурмански земли, да тако и вышло. Како нам баре сказывали, хохлов да бусурман вашему царю подарили на именины, кхм, кхм. На тезоименитство, вашбродь.

Вторым участником рубрики, к удивлению зрителя, оказался Джон Кенни, низкорослый мужичок с лицом то ли как у Шнура, то ли как у Шарикова. Не красавец, можно сказать. В альтернативной истории этот никому не известный пролетарий стал борцом с… Иными словами, продался нашему врагу. Да ещё наврал и наворовал с три короба! Как только он оказался на Первом? Много раз ему обещали уголовное наказание, да всё без толку.

На экране ему закрыли глаза чёрной полосой, от греха подальше. За спиной на всякий случай дежурил сотрудник Росгвардии.

Мужичок держал в руках пролетарскую кепку. Точнее, в одной руке он держал кепку, а в другой бутерброд с маслом.

— Не желаете? Не мне же одному вкусности кушать.

Задаёт вопросы ведущему? Должно быть наоборот.

— Почему вас дразнят Лениным? — спрашивал Урген.

Участник рубрики поморщился.

— Сам не знаю. Я не сторонник антигуманных методов, надоело объяснять.

Урген повернулся к зрителю.

— Интересно, откуда он знает Ленина. Его современники твёрдо убеждены, что после Николая Второго был Владимир Красный. Кстати, почему у вас лицо не зелёное? Вы ирландец, вы просто обязаны краситься зелёным. Они все так поступают.

Явно рассерженный Кенни покрутил пальцем у виска. «Не согласен? Что возьмёшь с дикарей?» — рассудил зритель.

— Будьте добры, расскажите, чем закончилась потасовка. Недавно слышал в новостях. Вы подрались с негром, когда выясняли, кто из вас больше похож на обезьяну.

— Я глупостями не страдаю.

Снова крестьянин.

— Вы её знаете? — Урген показал фотографию Меркель.

— Сгинь, сатана бусурманска! — Мужик поплевал через левое плечо и истово закрестился.

— Басурманская? Вы, небось, его не видели. — Ведущий достал фотографию Акунина.

— Бусурманин европской! Он у своей Европии с арапами лобызается, харя арапника просит. Етот дурень аки змея подколодная. Сам вишь, како умное мурло.

— Хорошо сказали! — засмеялся ведущий и повернулся к зрителю. — Кстати, где у меня фото Дмитрия Пескова? Сейчас покажу мужику.

Ведущий искал фотографию. И не нашёл.

— Где фото? Украли. Что и ожидалось.

Урген посмотрел в камеру.

— Можно было бы пригласить Хопкинса, слугу космонавта. Вы скажете, его с нами нет. Пускай крестьянин ещё что-нибудь заценит.

— ???

— Камердинер выходца из вашего века. У слуги самая настоящая икота от политики и государства. Это, сами понимаете, не «мурашки от моей Наташки».

— Мурашки, они дело хозяйствено, вашбродь, когда по избе ползають. Мы изводим муравьёв настоем сажи. Хорошее средство. Вашу Наташку надоть бы ею намазать.

— Покрасить сажей? Интересная идея. Покрасить кого-нибудь сажей и познакомить с Обамой или с президентом Зимбабве. Только, боюсь, толерасты обвинят нас в оголтелом расизме.

Снова пролетарий.

— Скажите пожалуйста, правда ли, что вы послушали песню Любэ «Атас»? Мне рассказывали, вам понравились слова «Веселей, рабочий класс». Больше вы там ничего не поняли.

— Истинная правда. Ни шиша я в ней не понял. Я общаюсь с преподобным из моего времени, ему не понравилась песня про уголовные дела.

— Знаете, кто такой Кенни?

— Без понятия. Среди ваших людей многие чудаки смеются над моей фамилией. Власти меня постоянно судят и обвиняют, из-за этого меня сравнивают с каким-то Кенни, которого постоянно убивают. Оживает, и его опять убивают. Оживает, и его опять убивают. Как это понимать? Когда я вижу ваш мир, ваши сдвиги, мне не хочется смеяться, мне хочется молиться.

— Знаю. Ильф и Петров это тоже слышали. От строгого гражданина-аллилуйщика.

Упомянутые книги в Прошлом точно рано читать (по действующему закону рейтинг 1917+, а что будет по закону недавно обещанному, нам ещё предстоит узнать).

Что ответил рабочий, осталось невыясненным. Привычный вид на экране телевизора резко сменился опустевшей студией. В глубине сидели Круталёв и Махеева. В полном молчании.

Урген заглянул в камеру.

— Моя передача экстренно подошла к концу. Просто к Дулиттлу притопал наш самый любимый безумный учёный Родион Сергеевский. В чём беда: безумный учёный внезапно оказался страшным, небритым и лохматым. Можно подумать, будто он бухал со стилистом.

Известный нам зритель, он же бизнесмен Сергеевский… Всё было по-другому. На диване храпела Раиса Алексеевна, в то время как сам миллиардер кое-куда отправился по срочному делу. Пункт назначения точно назвать нельзя. Военная тайна. В свою очередь, сын связался с Дулиттлом. Когда съёмки были завершены, языковед Прошлого и его новый знакомый шагали к выходу. Пунктом назначения был дом №7 Певческого переулка.

Глава VIII