Темная сторона света (Спасительный свет)

— Когда навеселится вдоволь, тогда и вернется. Оливия удивленно посмотрела на него.

— А что, если она придет в пять утра?

Алек повернулся к ней, услышав в ее голосе вызов.

— Этого не случится. Лэйси редко выходит за рамки.

— Но как ты узнаешь, что с ней все в порядке? То есть как ты поймешь, что пора начинать волноваться?

— Разве мы уже это не обсудили? — Алек рассердился. — Лэйси учится принимать решения и нести ответственность за свои действия.

— Это слова Алека или Анни? — По выражению лица Алека Оливия поняла, что в споре зашла слишком далеко. Она вздохнула. — Прости. Это и в самом деле меня не касается.

Алек встал, взял нужную ему книгу с полки и, возвращаясь к столу, легко коснулся плеча Оливии.

— Все в порядке, — успокоил он ее. — Ты просто не понимаешь. Думаю, любому человеку, который не знал Анни, этого не понять.

На следующий день работы в отделении оказалось мало, и Оливия постоянно проверяла свой автоответчик, ожидая звонка от Пола. Но он так и не позвонил. Она снова набрала его рабочий телефон, и секретарша сообщила, что мистер Маселли болен. Оливия позвонила Полу домой. Она уже начала волноваться. Ответа не было, и ей не оставалось ничего другого, кроме как вернуться к работе.

Она заканчивала накладывать швы на рассеченную бровь новичку-серфингисту, когда вошла Кэти и предупредила, что какая-то девочка ждет Оливию в холле. Освободившись, Оливия вышла и увидела Лэйси. Та стояла, прислонившись к стене, и листала какой-то журнал.

— Лэйси?

Дочь Алека подняла на нее глаза, выпрямилась, развела руки в стороны.

— Видишь? Я жива и невредима. Папа говорил, что ты волновалась обо мне вчера. Вот я и решила заехать и показаться тебе.

Оливия улыбнулась.

— И как ты сюда добралась?

— На велосипеде.

— А где твой шлем? Лэйси округлила глаза.

— Господи, ты просто помешана на всех этих мерах безопасности. Остынь.

Оливия открыла дверь в отделение.

— Входи, — пригласила она Лэйси. — Не хочешь кофе?

— Кофе? — Лэйси шла за ней по коридору. — Мне только четырнадцать, Оливия. Ты не боишься, что, ну это, типа, мне повредит?

Оливия отвела Лэйси в свой кабинет, налила себе и ей по чашке кофе и закрыла дверь.

— Ну как, хорошо повеселилась вчера вечером? — спросила она, глядя, как девочка высыпает в чашку три пакетика сахара.

Лэйси пожала плечами и сделала глоток кофе.

— Вроде того.

— И в котором часу ты вернулась?

— Не знаю. — Лэйси вытянула вперед левую руку. — У меня нет часов. Моя мать в них не верила.

— Как это она не верила в часы? — не поняла Оливия.

— Ты не знала мою мать.

— Но как тебе удается вовремя приходить в школу?

— Вот так и прихожу. Мама говорила, что в человеке развиваются внутренние часы. И это правда. Иногда я, конечно, опаздываю, но учителя смотрят на это сквозь пальцы. Они знали мою мать. — Лэйси насыпала в кофе еще сахара и посмотрела на Оливию. — Папа должен отвезти Клая в Дак в пятницу. Он останется там на ночь, поэтому хочет, чтобы я переночевала у Нолы. Но я подумала… — Девочка сморщила нос. — Может, это и наглость с моей стороны, но не могла бы я остаться у тебя, когда он уедет?

Оливию этот вопрос застал врасплох.

— Но ты же почти не знаешь меня, Лэйси. Девочка покраснела.

— Да, но ты милая, и я не думаю, что мой отец будет возражать. Ты же не позволишь мне до утра шататься по улицам? — Она снова улыбнулась, и Оливия не смогла не улыбнуться в ответ. Это помешает ей провести время с Полом, но она не может отказать в просьбе четырнадцатилетней девочке, которой что-то от нее нужно.

— Я буду рада твоему обществу, — ответила Оливия. — Но сначала мы должны это уладить с твоим отцом.

— Я ему скажу.

— Ты его попросишь, — уточнила Оливия. — Скажи ему, что я не возражаю, Лэйси.

Закончив работу, Оливия сразу же отправилась в коттедж Пола. Она постучала в дверь, но ей никто не ответил. Оливия забеспокоилась, повернула ручку, и дверь легко открылась. Она вошла в гостиную, закрыла за собой дверь. В доме было тихо.

— Пол? — крикнула она, но ей никто не ответил. Без витражей гостиная казалась просторнее. У Оливии стало легче на душе, когда она увидела простые стекла, а за ними синеву океана.

Оливия прошла в кухню, окликая Пола. Ее тревога росла. Где он мог быть? Она прошла в заднюю часть дома, где располагались спальни. Оливия не знала, в какой именно спит Пол, и боялась того, что могла там увидеть.

Дверь в первую спальню была открыта, и, когда Оливия переступила через порог, она оказалась во власти цвета. На одном из окон по-прежнему был витраж с изображением двух тропических рыб. Двуспальная кровать была не застелена, одеяло и простыни сбились. К спинке были прислонены две подушки. В комнате пахло специями и чем-то кислым. Это было странное сочетание ароматов. Наполовину опустошенная коробка с китайской едой стояла на тумбочке рядом с пустым бокалом и бутылкой из-под «Шардонне». Грязная тарелка и вилка с остатками пищи лежали поверх коробки из-под пиццы на полу у кровати.

Оливия встревожилась. Что-то не так. Пол всегда был таким чистюлей. Если бы не витражи, она бы никогда не догадалась, что это его спальня. Может быть, он пустил жильца?