Темная страсть

Едва ли. В последний раз воды было столько, что хватило бы на целую армию. Аэрон сел и провел рукой по лицу. Итак, у Оливии флакона нет, значит, он у Легион, раз самому воину кто-то только что дал драгоценной воды, а кроме демонессы в спальне никого больше нет.

Почему же Легион… Сообразив, что к чему, Аэрон нахмурился. Ну конечно. Легион задумала сберечь остаток воды для него.

— Почему бы мне не переодеться во что-то более удобное, — предложила демонесса.

Значит, с соблазнением еще не покончено. Аэрона передернуло.

— Отдай мне пузырек, Легион, и оставь попытки пере спать со мной. Я знаю, что нам придется, но не сейчас.

Гнев зашевелился у него в голове, потянулся и зевнул.

— Нет, я…

— Легион. Я жертвую своей жизнью, чтобы спасти твою. Меньшее, чем ты можешь мне отплатить, — это отдать флакон.

Нахмурившись, она скрестила руки на своей внушительной груди.

— Ты говоришь так, будто я… ну, не знаю, уничтожаю тебя.

Он выгнул бровь и выразительно промолчал, чем раззадорил демонессу еще сильнее. Жизнь без Оливии и правда была бы погублена.

«Легион — твой избалованный ребенок».

Вот только слово «ребенок» ей больше не подходит.

«Ты не можешь ее ненавидеть». — Отлично.

— Отдай мне воду, или я наконец задам тебе трепку, которую ты заслуживаешь.

Ярость замурлыкал.

Демону что, понравилась идея наказать Легион? Раньше такого не случалось.

— Ладно, — проворчала она, выуживая пузырек из-за пазухи. — Только по одной капле каждому, не больше.

Так как больше и не требовалось, Аэрон буркнул «обещаю» и схватил сияющий голубым светом флакон. Тот оказался холодным на ощупь, словно хранился в холодильнике. Воин рывком встал и оглядел себя. Он все еще был с головы до ног перемазан кровью и сажей. Джинсы разорваны, рубашки нет. Сойдет.

— Оставайся здесь.

С каждым шагом кровь быстрее бежала по жилам Аэрона, а сил прибывало.

— Если собрался искать ангела, — напряженным голосом крикнула ему вслед Легион, — то знай: она ушла!

Мурлыканье демона стихло.

Аэрон замер и обернулся:

— Ушла? В смысле — в другую комнату?

— Не-а. Ушла из крепости.

Нет. Нет. Оливия не могла так с ним поступить. Она пообещала остаться, пока он не вернется и они не поговорят обо всем.

Ярость хранил гробовое молчание.

— Ты мне не веришь, как я погляжу, — вздохнула Легион и плюхнулась обратно на матрас. — Она прыгнула с балкона и улетела. Даже не попросила меня попрощаться с тобой от ее имени. Что очень грубо, если хочешь знать мое мнение, но сомневаюсь, что тебе оно интересно, — ворчливо прибавила она.

«Нет!»

Мысленный крик Аэрона смешался с воплем его демона. Аэрон выскочил из комнаты и помчался по коридору. Легион, очевидно, последовала за ним, потому что внезапно возникла подле него, схватила за руку и попыталась остановить.

Аэрон не замедлил шаг.

— Оливия! — закричал он.

«Рай!»

— Я же сказала: она ушла. Ушла навсегда.

Он вырвался из ее хватки и сжал кулаки. Оливия лгуньей не была. Пусть в ее голосе больше не было отзвука Истины, она не стала бы ему врать. Ложь просто не в ее характере. Аэрон это знает. Он знает ее. Должно быть, что-то случилось. Что — неизвестно, но он обязательно выяснит.

Демон Ярости захныкал.

«Мы найдем ее».

Остановив первого попавшегося воина — Страйдера — и сунув ему в руки флакон, Аэрон быстро объяснил, как пользоваться водой, а сам ринулся на поиски своего ангела.

— Аэрон! — В голосе Легион звенело отчаяние. — Пожалуйста. Ты же все равно потерял бы ее. А тебе, Страйдер, лучше вернуть мне пузырек, как только закончишь, иначе я позабочусь, чтобы у тебя никогда не было детей!

Аэрон ворвался обратно к себе и принялся поспешно вооружаться.

— Не важно, потеряю я ее или нет.

Оливия единственная женщина, за которой он всегда будет гоняться, — к черту гордость и обстоятельства! — пропала.

— Она моя. Наша, — поправился Аэрон, прежде чем Ярость успел возразить. — И мы не успокоимся, пока не вернем ее.

Глава 26

Пощечина. Треснула губа.

Удар. Воздух вылетел из легких.

Треск. Тяжелый кулак впечатался в предплечье, сломав кость.

Все это время Оливия терпела молча, хоть и не могла сдержать льющихся из глаз слез. Пытка началась час назад. Целую вечность назад. Она сидела на маленьком деревянном стульчике с привязанными к подлокотникам запястьями, избитая, истекающая кровью, израненная.

Волосы ее насквозь промокли, так как мужчина по имени Дин Стефано несколько раз окунал ее головой в воду и держал, не давая вздохнуть, вынуждая глотать жидкость. Ледяные капли на лице удерживали Оливию в сознании, заставляя чувствовать каждую крупицу боли.

«В аду было хуже, — говорила она себе. — Ты выживешь. Должна выжить».

— Гален поручил мне позаботиться о тебе, — сообщил Стефано. Его лицо было перемазано сажей и покрыто волдырями. — Особенно он настаивал на допросе. Я так и поступлю, обещаю. Видишь? Это твои друзья со мной сделали. Сожгли меня и мой дом — то, что я считал домом. Я насилу ноги унес, и теперь за мной должок. Или два.