Темная страсть

Услышав все это, Аэрон раскинул руки, запрокинул голову и зарычал. Вложил в этот рык такую ярость, которой никогда прежде не испытывал. Он знал, что Оливия пострадала. Как он сам сказал, видел последствия, и одно лишь это привело его в бешенство. Но теперь, когда Лисандр бросал ему в лицо подробности, ранившие сильнее самого острого клинка… это бешенство возросло в разы. Оливия такая нежная, хрупкая. Будучи человеком, она могла умереть там, совсем одна. Умереть от боли.

«Накажи».

— Стефано заплатит. Я собственноручно с ним разберусь.

Цель скорректирована, но задача все та же. Аэрон дал себе новую клятву. Он уже решил, что прикончит всех, имеющих отношение к пленению Оливии, но это… Он собирался раз за разом заставлять Стефано балансировать на грани смерти, но всякий раз возвращать его к жизни, чтобы можно было начать сначала.

— С демонами тоже.

«НАКАЖИ!»

— Мне пришлось стоять в стороне и смотреть на ее страдания. Я ничего не мог поделать. — Ярость самого Лисандра, похоже, несколько поутихла. — Я пытался договориться с тобой. Пытался помочь тебе, даже отвлекал богов, которые дергают вас за ниточки, точно марионеток. Но довольно. Я покараю тебя. Ты будешь страдать, как страдала моя Оливия.

Красные точки замелькали перед глазами Аэрона.

— Она не твоя Оливия, а моя.

«Наша. Мы ее защитим, мы же и отблагодарим».

— Надолго? — презрительно бросил ангел.

— Навсегда.

— Неужели ты не понимаешь?! — вскричал Лисандр. — Ты не можешь дать ей вечность. Своим решением не спать с Легион, а только с Оливией, ты выпускаешь на волю Люцифера, который придет за тобой. Это неизбежно. Твои друзья умрут один за другим. Их демоны не смогут противостоять своему хозяину. А Люцифер и есть их хозяин. Следующими на очереди станут подруги воинов. Думаешь, что он пожалеет твою женщину, твою смертную женщину? Только твоя смерть может исправить то, что ты натворил.

Лисандр взмахнул крыльями, издал боевой клич и через секунду оказался рядом с Аэроном. Они столкнулись, перекатываясь в воздухе. И принялись молотить друг друга кулаками. Вопреки прежним намерениям, Аэрон был вынужден обороняться. Какое-то время раздавались лишь стоны, кряхтенье и свист выбиваемого из легких воздуха.

Противники цеплялись друг за друга ногами, пинались и настолько увлеклись схваткой, что забыли махать крыльями и стали падать вниз, прямиком на каменный утес. За секунду до катастрофы Аэрон понял, что происходит, схватил Лисандра за волосы и изо всех сил заработал крыльями, снова воспарив в небеса вместе с ангелом.

Тот вырвался и врезал Аэрону в челюсть. Боль пронзила зубы и десны, кровь потекла в горло. Когда Лисандр снова попытался напасть, Аэрон пнул его в живот, отшвыривая прочь. Они снова оказались вблизи крепости, и ангел врезался в стену. Камень треснул, поднялись клубы пыли.

Пробившись сквозь эту пелену, Лисандр ринулся вперед, впечатался в Аэрона, спровоцировав его падение. На этот раз Владыка не успел сориентироваться и со всей силы ударился о землю. Воздух разом вылетел из его легких, кости потрескались.

Аэрон быстро вскочил, морщась от боли в лодыжке, и снова взмыл в воздух. Одно из его крыльев оказалось сломанным. «Только не это опять», — подумал он, не обращая внимания на пронзительную боль. Куда подевался Лисандр? Аэрон огляделся, но… тут в спину врезалось что-то твердое и тяжелое, заставив закувыркаться в воздухе.

Понимая, что, как только выровняется, противник атакует снова, Аэрон напал первым и сумел попасть Лисандру в бок. Возможно, даже отбил почку.

Любого другого такой удар вырубил бы, но ангел лишь застонал. Однако нападать больше не спешил. Вместо этого он завис в воздухе, плавно взмахивая золотыми крыльями.

— Хочешь спасти и Оливию, и Легион, и своих друзей?

Аэрон тоже остался на месте, задыхаясь, обливаясь потом.

— Да. — Больше всего на свете.

— Что ж, тогда тебе придется умереть, это единственный способ.

Ничего другого от Лисандра ждать не приходилось.

— Сделка Легион…

— Аннулируется, если ты умрешь до истечения срока. Это часть их с Люцифером договора.

Аннулируется. Аннулируется с его смертью. Легион будет свободна. Друзья смогут жить, не опасаясь угрозы с ее стороны. Но…

— А что Оливия? — с трудом спросил Аэрон сквозь внезапно возникший в горле ком.

— Вернется домой, не мучаясь, что из-за нее пострадал кто-то из дорогих тебе людей. Не гадая, не возненавидишь ли ты ее когда-нибудь. Не испытывая угрызений совести, что бросила тебя, если все-таки решит, что однажды ты от нее отречешься. Не попав больше в плен к твоим врагам. Не боясь, что ее вынудят тебя убить.

Ради Аэрона Оливия пошла бы на все. Теперь он это знает. Вынесла бы любые трудности, стерпела бы любую физическую и душевную боль. Вот что он бы ей принес. Боль. Не важно, что Аэрон сделает, какую жизнь выберет, он принесет Оливии боль. Ключевые слова здесь: «выберет жизнь».

Он не может так с ней поступить. Не может поставить ее перед таким выбором. Ей не придется ничего терпеть, не важно, готова она к этому или нет.