Темная страсть

Они бросились навстречу друг другу, обнялись. Аэрон никак не хотел отпускать Бадена — не думал, что увидит его снова. Однако вот они, стоят рядом…

— Я тоже по тебе скучал, — сумел выговорить Аэрон сквозь ком в горле.

Отпустить друг друга они смогли далеко не сразу. Аэрон все еще не верил в происходящее. Что он здесь, с Баденом. Видит его, может к нему прикоснуться.

В их последнюю встречу, незадолго до того, как Бадена обезглавили, Аэрон хотел его испепелить. Вернее, этого хотел демон Ярости. Баден сжег целую деревню, решив, что ее жители замышляют убить его, и демон подталкивал хозяина отплатить Неверию тем же. Баден мучился угрызениями совести, и, возможно, именно чувство вины в итоге привело к тому, что он поверил Хэдие, наживке, которая и привела его на бойню.

Теперь Аэрон испытывал лишь… чувство родства. Никакой угрозы. Никакого желания схватить спички. Никаких образов в голове. Никаких криков в ушах. На самом деле он вообще не ощущал присутствия Ярости.

Это показалось ему лишенным смысла. Голова его по-прежнему крепится к туловищу, значит, и Ярость должен быть внутри, верно?

— Где мы? — спросил Аэрон. — И как здесь оказались?

— Добро пожаловать в загробный мир, друг мой. Зевс создал его после того, как вселил в нас демонов, на случай если они нас убьют. Он не хотел, чтобы наши порочные души смогли добраться до него. Да, понимаю, было бы неплохо заранее знать, что и для нас местечко после смерти найдется, но старый ублюдок ни словом не обмолвился. — Развернувшись, Баден сделал широкий жест руками. — Я называю это место Б-Адовой землей. И ад, и Баден вместе. Уловил шутку?

— Да, я понял.

— С чувством юмора у тебя по-прежнему туго, как я погляжу. Ладно, мы еще поработаем над этим. Знаю, смотреть особо не на что, да и скучно тут до чертиков, но это лучше, чем альтернатива.

Альтернатива?

— Так я и правда умер?

— Боюсь, что так.

Плечи Аэрона опустились — только это слабое движение выдало обрушившееся на него сокрушительное чувство потери. Выходит, Оливию ему не найти.

«И Ярости тоже нет», — осознал Аэрон, резко вдохнув от неожиданности. После смерти хозяина демон вырвался на свободу, и Аэрон остался один. По-настоящему один впервые за многие сотни лет.

Как… грустно. Да, грустно. Ведь под конец они с Яростью достигли взаимопонимания.

— Здесь только мы с тобой?

— Не только, но остальные держатся от меня подальше. Не знаю почему. Я же приятный, как сахарное печенье. Которое, правда, давным-давно не пробовал, — проворчал Баден. — Эта Пандора… — он содрогнулся, — она тоже здесь и как раз-таки норовит пообщаться. К сожалению.

И снова Аэрону пришлось бороться с изумлением. Пандора. Воительница, которой поручили охранять ларец, где держали в заточении всех демонов. Та, чье повышение, чей статус стали костью в горле для Аэрона и его друзей постоянным напоминанием, что боги обделили своих элитных воинов.

Когда-то Аэрон презирал Пандору. Теперь же… он так давно не вспоминал о ней, что не мог вызвать в себе прежней ненависти. Но обрадовался ли новости, что Пандора где-то неподалеку? Черт, нет.

— Почему же ты ее не убил? — спросил он Бадена. — Снова.

— Силенок не хватило, — послышался сзади женский голос.

Воины разом обернулись и увидели Пандору, которая стояла, прислонившись к колонне и скрестив руки на груди.

Пусть Баден и предупредил о присутствии воительницы, но увидеть ее вживую после стольких лет было подобно удару в лицо чем-то металлическим. Аэрон оглядел Пандору. Как и они с Баденом, она отличалась ростом и статью. Каштановые волосы длиной до подбородка обрамляли лицо, слишком жесткое, чтобы считаться красивым. Глаза были золотыми, пронзительно-золотыми, яркими, потусторонними. И полными презрения.

Именно этим взглядом она всегда провожала их на небесах.

Ага. Прежнее отвращение и ненависть проснулись в Аэроне, наполняя его, как встарь. Похоже, даже после смерти ему суждено иметь дело с врагом.

— Видимо, у меня сегодня день рождения, — проговорила Пандора с жестокой улыбкой. — Один за другим те, кто отправил меня сюда, являются, чтобы составить мне здесь компанию.

— Ошибаешься. Это подарок мне. Теперь будет кому обеспечить тебе вечные мучения.

Пандора шагнула к Аэрону… чтобы атаковать? — но остановилась и снова улыбнулась.

— Как там Мэддокс? Надеюсь, тоже при смерти?

Именно Мэддокс убил Пандору. Подстрекаемый своим демоном, Насилием, он раз за разом пронзал ее мечом.

— Боюсь расстроить, но он жив-здоров. Вдобавок скоро станет отцом.

У Пандоры перехватило дыхание.

— Серьезно? Как замечательно. — Она глубоко вздохнула, и тут ее словно прорвало: — Ублюдок! Он не заслуживает счастья! Убил меня, позволил украсть мой ларец, и теперь никто не знает, где его искать. С ларцом мы смогли бы выбраться отсюда, но нет! Даже мне его не найти. Мэддокс все разрушил, и теперь его заветная мечта исполняется? Думаешь, я не знала, что он всегда хотел семью? Знала! Но он должен был умереть! Именно Мэддокс…

— Ой, да заткнись уже. — Баден послал Аэрону красноречивый взгляд, говоривший: «Видишь, что мне приходится терпеть». — Боги. Ты все такая же стерва.