Темная страсть

— Ты отдала трусики Гидеону? И он их взял?

Пораженный, Аэрон едва удержался, чтобы не задрать ей юбку и не проверить, а потом постарался подавить куда более сильное желание вернуться в комнату Гидеона и наконец избить его.

— Да, отдала, и да, взял. Так что, мы будем это делать или нет?

К сожалению, Аэрон испытывал искушение, потому что Оливия даже с опухшими глазами и пятнами на лице выглядит прекрасно и соблазнительно. Его тело по-прежнему жаждет ее, а она, как никто другой, нуждается в утешении. Не то чтобы Аэрон знал толк в утешении. Но она заслуживает лучшего, чем расстаться с невинностью, будучи в подпитии.

— Засыпай, Оливия. Утром… — у нее — и у него самого? — останется всего девять дней, прежде чем он обеспечит ее возвращение домой, — нам нужно будет многое обсудить.

Глава 11

Едва сдерживая слезы, Легион продиралась через адские костры, то и дело слыша чьи-то крики. Некогда преисподняя была ее домом, теперь же превратилась в ненавистное убежище. Демонесса привычно бежала на четвереньках, как животное, низко припадая к земле, чтобы увеличить скорость и не привлекать к себе внимания. Вдобавок это было единственно допустимым способом передвижения для таких, как она. Вздумай Легион выпрямиться и зашагать на двух ногах, как любой оказавшийся поблизости Верховный Владыка сочтет своим долгом покарать ее за дерзость.

Кстати, о Верховных Владыках — они здесь повсюду, мучают людские души, обреченные вечно гнить в аду за свои грехи. Владыки смеются, радуясь каждой капле крови, каждому стону боли, каждому спазму тошноты.

Аэрона не волнует, что Легион пришлось отправиться сюда, в ненавистное для нее место, о чем ему, разумеется, известно. Ему теперь наплевать. Как он мог? Вздумал защищать ангела, ее врага! Он спас и, что еще хуже, утешил ангела.

Почему? Почему Аэрон не попытался защитить Легион? Почему не стал спасать и утешать ее? Слезы покатились по лицу демонессы и, будучи ядовитыми, обожгли ее чешуйчатую кожу.

Достигнув укромной ниши, скрытой камнями и тенью, Легион остановилась, встала и прижалась спиной к неровной, забрызганной кровью стене. Она с трудом переводила дыхание, а ее сердце — теперь разбитое вдребезги — черт бы подрал этого Аэрона! — бешено колотилось в груди.

Высунув длинный раздвоенный язычок, Легион слизнула с лица несколько слезинок. Хотя жгучий яд мог заставить любого рухнуть на колени, рыдая и умоляя о пощаде, демонесса ощутила лишь легкое покалывание. Она изо всех сил старалась убить ангела своим ядом, но этого не произошло. Аэрон был решительно настроен спасти мерзавку, а если он чего-то хочет, то находит способ получить желаемое. Всегда.

Легион задумалась о том, что ей теперь делать? Она полюбила Аэрона с тех самых пор, как впервые увидела, закованного в цепи, обезумевшего от жажды крови. Он боролся с этой жаждой, ненавидя себя за одержимость, а она никогда прежде не встречала никого, кто бы предпочел сохранять жизни, а не уничтожать. «Он может спасти и меня», — подумала она тогда.

В тот миг Легион решила связать свою жизнь с Аэроном. Выйти за него замуж. Спать в его постели каждую ночь и просыпаться рядом каждое утро. Но вместо этого он попросил своего друга Мэддокса сделать ей собственную кровать. Все же Легион мечтала стать для Аэрона всем. Время — единственное, что ей для этого требовалось.

Теперь время превратилось в непозволительную роскошь. Она не может вернуться в их дом, потому что Аэрон пригласил ангела остаться там. Глупого, уродливого ангела с длинными вьющимися волосами и молочно-белой, как облако, кожей. Легион, как и любой демон, не могла долго находиться в присутствии столь доброго существа. Это причиняло боль. Серьезную боль, которая разрушала демона, понемногу уничтожала его.

«Аэрон такого воздействия ангела не ощущает», — мрачно подумала Легион. Да и как иначе? Он ведь так тепло принял эту тварь. Возможно, долгое время прожив среди людей, Ярость больше не реагирует на ангела, как следует нормальному демону? Может, Ярость слишком глубоко запрятался внутри Аэрона?

В любом случае Аэрон должен был позаботиться о Легион, но не стал этого делать. Как будто она вообще его больше не волнует. Аэрон отослал ее прочь.

— Что случилось, милое дитя?

Легион испуганно ахнула, застигнутая врасплох внезапным вмешательством, и уставилась на незваного гостя широко раскрытыми глазами. Она не слышала шагов, но вот он стоит прямо перед ней, словно появившись из воздуха. Или же все это время выжидал неподалеку, будучи невидимым.

Легион содрогнулась. Она убежала бы прочь, но за спиной был лишь камень. Плохо, плохо, плохо. Очень плохо. Эту встречу она может и не пережить.

— Осставь меня в покое! — с трудом выдавила она через внезапно образовавшийся комок в горле. Комок, сдерживающий тысячи рыданий.

— Ты знаешь, кто я? — спокойно спросил мужчина, совершенно не рассердившись. Или же притворившись, что не сердится.

О да. Легион знает. Поэтому едва не расплакалась. Перед ней собственной персоной предстал Люцифер, брат Аида, князь демонов. Он являет собой зло, зло в чистом виде.