Темная страсть

Он назвал ее «милое дитя». Ха-ха! Стоит ей отвернуться, как он вонзит ей кинжал в спину, да еще и посмеется вдобавок. Просто забавы ради, как сказала бы Анья. Легион сглотнула.

— Ну? — Люцифер щелкнул пальцами, и в следующий миг они с демонессой оказались стоящими посреди его тронного зала. Стены дворца были сложены не из камня и извести, но образованы потрескивающим пламенем. — Я задал простой вопрос. Ты знаешь, кто я?

— Я… да. Ззнаю.

Раньше Легион бывала здесь лишь дважды. Но и первого раза — когда она появилась на свет в этом царстве — было достаточно, чтобы отбить всякое желание вернуться. Во второй раз ее привели насильно, чтобы покарать за отказ мучить человеческую душу.

— Соберись же! — рявкнул Люцифер.

Легион заморгала и заставила себя сосредоточиться. От пола, стен, даже от стоящего на возвышении трона поднимались клубы черного дыма, обвиваясь вокруг нее, будто пальцы проклятых. Заточенные в дыму голоса насмехались над ней:

«Такая уродливая», — нашептывали они.

«Такая глупая».

«Такая бесполезная».

«Никому не нужная. Нежеланная».

— Я задал тебе еще один вопрос, Легион. Отвечай.

Хотя ей хотелось смотреть куда угодно, только не на Люцифера, она заставила себя взглянуть ему в лицо. Князь демонов был высоким, с блестящими черными волосами и золотисто-янтарными глазами. Мускулистый, как Аэрон, и красивый — но не так красив, как Владыка Ярости, — даже несмотря на вечный отпечаток зла на лице.

О чем он спросил? Ах да. Что с ней случилось.

— Я… — Что же ему сказать? Конечно же солгать, но так, чтобы Люцифер поверил. — Я проссто хотела ссыграть в игру.

— В игру, значит? — Его губы медленно искривились в порочной ухмылке, и он приблизился к Легион, обошел ее кругом, разглядывая, оценивая и определенно не находя в ней ничего примечательного. — У меня есть предложение получше.

Жар дыхания Люцифера опалил тыльную часть ее шеи, заставив содрогнуться. По крайней мере, он не вонзил ей в спину кинжал, как она опасалась.

— Да?

— Давай заключим сделку, ты и я.

Желудок Легион сжался от страха. О сделках Люцифера ходили легенды, поскольку он всегда оставался в выигрыше. Именно так он улизнул из ада и целый год свободно разгуливал по земле. Он заключил сделку с богиней Угнетения, той самой, которая обязана была следить за целостностью и неуязвимостью стен его подземной тюрьмы. Той, которая позволила сбежать многим Высшим Владыкам демонов. Той, чьи кости после ее смерти послужили для создания ларца Пандоры.

— Нет? — сказала Легион, и слово это прозвучало как вопрос, а не как утверждение.

Люцифер, снова оказавшийся перед ней, поцокал языком.

— Не надо так торопиться. Ты еще даже не знаешь, что я собираюсь предложить.

Легион не сомневалась, что добром это для нее не кончится.

— Мне… мне надо идти.

— Еще нет.

Люцифер развернулся на каблуках и плавно заскользил к трону, где и устроился, расслабившись. Выглядел он при этом чрезвычайно уверенным в себе. Дым окружал его, обволакивал, а вскоре появились и языки пламени, затанцевали, словно радуясь присутствию хозяина.

Легион попыталась переступить с ноги на ногу — и вдруг обнаружила, что ее ступни будто приклеились к полу. Никуда она не убежит. Пока Люцифер с ней не разберется. Тем не менее она не поддалась панике. Ее и прежде избивали, а она выжила. Ее ругали последними словами, смеялись над ней, бросали все в новые и новые ямы и на бескрайние ледяные просторы, а она была не в состоянии телепортироваться в безопасное место.

— Я могу помочь тебе заполучить то, что ты хочешь, — сказал Люцифер. — То, ради чего ты пошла бы на что угодно.

Ха-ха! Он не может предложить ей ничего подобного, это просто…

— Я могу помочь тебе завоевать сердце Аэрона.

На миг Легион забыла, что нужно дышать. Только когда легкие и горло начали гореть и саднить, она заставила себя открыть рот и втянула воздух. Он может… что?

— Как тебе нравится шпионить здесь для Владык Преисподней, — голос его в конце концов исполнился горечи, — так и я не прочь разведать, что происходит наверху. Я знаю, что ты влюблена в Аэрона, хранителя моего дражайшего Ярости.

Уловив его насмешливую интонацию, Легион вздернула подбородок.

— Он тожже меня любит. Он ссам сказзал.

Люцифер изогнул бровь.

— Ты в этом уверена? Он очень разозлился, что ты поранила его драгоценного маленького ангела.

От слова «драгоценный», используемого по отношению к этой ангельской шлюшке, у Легион перед глазами заплясали красные точки. Это она для Аэрона «драгоценная». Она. И никто другой.

Люцифер царственно взмахнул рукой, и воздух перед Легион сгустился, заколыхался, в нем засверкали песчинки. Изображение заискрилось яркими красками. Демонесса увидела коленопреклоненного Аэрона, бережно подносящего запястье ангела к губам. Он высасывал яд, которым Легион ее отравила, и гибкое тело ангела постепенно расслаблялось, переставая содрогаться в конвульсиях.

При виде его губ, прикасающихся к мерзкой девчонке, вторгшейся в их жизнь, застилающая глаза Легион красная пелена сделалась еще ярче, ее затопила настоящая ярость. Ярость, ненависть и решимость.