Темная связь

– Вадик, – сказала я, не отрываясь от аппарата, – сходил бы ты, проверил, не сдернул ли уже наш клиент? А то просидим здесь до ночи, а окажется – зря.

– Ладно, – сразу согласился Вадим и открыл дверцу.

– Сделай вид, что ты ничего не знаешь, – напутствовала я его, – скажи, что Ванька тебе нужен по делу.

– Ладно, не маленький, – хлопнул дверкой Вадим и направился к школе.

Вот чудак, обиделся, что ли? Я продолжала наблюдать за входом и видела, как Гончар вошел в школу, проталкиваясь между учениками, выбежавшими на крыльцо после очередного урока. Прошло минут десять, и он снова появился на крыльце.

– Ну что, – спросила я, когда Вадим сел в машину, – на месте?

– На месте, – ответил он, – делает матрицы для объемных букв.

– Уходить не собирается?

– Черт его знает, – неопределенно потряс копной волос Вадим, – непонятно что-то.

– Спрашивал про Ивана?

– Говорит, не знает, не видел со вчерашнего дня, – ехидно произнес Вадим, – а бутылку-то я тоже заметил. Хотел спросить, мол, ты пить, что ли, начал, но побоялся спугнуть.

– Правильно сделал, что не спросил.

Появления Трофимыча нам пришлось ждать еще больше часа. За это время Гончар успел рассказать мне, как он познакомился с Катериной. Он сдавал в один магазинчик, торгующий всякой мелочью, свои работы – картины маслом с городскими пейзажами. Катерине понравилась одна из них, и она приобрела ее. После этого, узнав в магазине адрес Вадима, она пришла к нему и попросила, чтобы он написал старый одноэтажный дом, где жили ее родители, пока не перебрались в деревню. Дом собирались сносить, а Катерина хотела, чтобы он остался хотя бы на холсте. Вообще-то Вадим не работал по заказам, а писал для души, но, увидев Катерину, не смог ей отказать. Когда он принес ей законченную работу, она пыталась ему сунуть какие-то деньги, но он отказался. Тогда она достала бутылку коньяка, конфеты, они выпили. В тот день он остался у нее. После этого он стал к ней заходить несколько раз в неделю. Иногда встречал ее после работы.

– Ты никогда не видел с ней высокого парня? – Я описала ему дылду, про которого говорил мне Дебрянский.

– Нет, а что?

– Катьку недавно видели с ним у рынка, – ответила я. – Надо бы его разыскать, может, он что-нибудь подскажет. На-ка, понаблюдай. – Я сунула ему фотоаппарат и достала сотовый.

Набрав номер Катькиной клиники, я приложила трубку к уху.

– Добрый день, – сказала я, когда мне ответили. – Вы не подскажете, Фадейкина сегодня работает?

– Фадейкина сегодня не вышла на работу, – ответил приятный женский голос.

– А вчера у нее был рабочий день?

– Нет, вчера у нее по графику был выходной.

– И на работе она не появлялась?

– Лично я ее не видела, – не очень любезно ответила девушка.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Идет, идет, – вдруг с азартом произнес Гончар, наблюдавший за входом.

Переведя взгляд, я и невооруженным глазом увидела в дверях школы немного сутуловатую фигуру Трофимыча. В руках у него был пакет, который я заметила, когда навещала его. Он неторопливо спустился с крыльца, пересек школьный двор и вышел из ворот. Повернул налево и пошел в сторону трамвайной остановки. Это несколько осложняло ситуацию, потому что движение автомобилей в том направлении было запрещено, но я предвидела такой вариант.

– Давай за ним, – сказала я Вадику, – если он сядет на трамвай, бегом возвращайся сюда, мы успеем его нагнать до следующей остановки.

– А если пройдет дальше? – спросил Вадим, выбираясь из машины.

– Вот, позвони тогда мне по этому номеру. – Я написала на визитке номер мобильного и сунула ему в руку. – «Никон» – то оставь.

Он вернул мне аппарат и двинулся за Трофимычем, темная куртка которого уже почти затерялась среди такой же темной массы народа, поджидавшего трамвай. Я прильнула к фотоаппарату, пытаясь разыскать через видоискатель спину Трофимыча. Вот он. Кажется, остановился. Поискав Вадима, я вскоре обнаружила его прижавшимся к остановочному павильону. Он не сводил глаз с Трофимыча.

Подошедший трамвай перекрыл мне обзор. Толпа зашевелилась, словно муравьи в муравейнике. От этой остановки трамваи шли в трех направлениях, и на каком из них собирался ехать Трофимыч, было неизвестно. Поэтому-то я и послала для подстраховки Вадима.

Судя по тому, что Гончар не возвращался, Трофимыч собирался ехать на трамвае другого маршрута. Через минуту подошел следующий трамвай, когда он отправился, я увидела бегущего к машине Вадима.

– Уехал, – сказал он, переводя дух, – на «десятке».

«Десятка» была довольно коротким маршрутом и возила пассажиров в так называемый Октябрьский поселок, в народе именуемый Агафоновкой. Этот район был застроен одно-двухэтажными домами в послевоенное время. Преимущество этого поселка было в том, что он находился в пятнадцати минутах езды от центра, но в то же время являлся окраиной города, так как был расположен на склоне холма, на вершине которого темнел лес. На соседнем холме располагались правительственные дачи, и вообще, в экологическом плане это было относительно удачное место, потому что там отсутствовали вредные производства. Более того, неподалеку находился санаторий.