Темная улица

— Очень хорошо, Сэмми, — сказал он. — Мне кажется, мы с вами могли бы провернуть вместе одну работенку. Вам известны все детали, не так ли? Я выйду отсюда в девять часов. Загляну в «Верили Баттери» и выпью стаканчик. Потом выйду на улицу, немного постою около «Баттери», а затем пойду к дому Керра. — О'Мара помолчал. — Кстати, Сэмми, не переменили ли вы свое мнение о Керре?

— Нет, я по-прежнему считаю его замечательным парнем, а то, что случилось с ним, могло произойти с каждым: ничего не поделаешь, у всех есть нервы.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал О'Мара, — но когда играешь в крутые игры, надо покрепче держать себя в руках. Разве ваши нервы сдают?

Сэмми рассмеялся.

— Вот видите, наши нервы не должны сдавать. Я бы хотел встретиться с вами, — продолжал О'Мара, — когда это возможно? Я бы не против выпить вместе и послушать рассказ о том, как вы попали в эту игру.

В голосе Кордовера зазвучали вдруг совершенно новые ноты — он стал резким и ломким, в нем появилось что-то зловещее.

— Я могу вам это прямо сейчас сказать, мистер О'Мара. Моя сестра Роз — она была великолепная девушка, это я вам точно говорю, мистер О'Мара. У нее был настоящий класс, и она совсем не была похожа на меня. Она получила образование и была хорошенькая…

— Да, — мягко произнес О'Мара. — И что же с ней произошло, если из-за нее вы стали заниматься нашим ремеслом?

— Она была сестрой в гонконгском госпитале, — голос Сэмми дрогнул. — Медсестрой в госпитале имени Стэнли в Гонконге…

— Не надо продолжать, Сэмми, я все понял, — медленно сказал О'Мара. — Хорошо. Мы все сделаем, как договорились. Увидимся непременно.

Он положил трубку и, обернувшись, включил приемник. Минут пять он молча стоял перед приемником, слушая музыку — играл отличный джаз. Это была румба, и О'Мара вспомнил Южную Америку. Он вообще любил музыку, она имела для него какое-то особое значение, как для многих ирландцев.

Потом он неторопливо снял свой халат, бросил его на стул и прошел в спальню. Вынул из ящика комода большой «люгер», с которого срезали добрых два дюйма ствола и приладили на самый его конец грушеобразный глушитель. Оружие изготовил по особому заказу О'Мара искусный оружейник в Рио. Изготовление оружия было у него только хобби, потому что настоящей профессией того джентльмена было убийство без лишнего шума. Работа была отличная!

Надев жилет и двубортный пиджак, О'Мара сунул «люгер» в специальный потайной карман, потом вернулся обратно в гостиную и налил себе небольшую порцию бренди. Проверив содержимое стакана на свет, он с удовольствием опустошил его и закурил свою черную сигару. Потом надел отлично сшитое темно-синее пальто и черную мягкую шляпу и вышел из квартиры.

Полчаса спустя он вышел из «Верили Баттери». Было холодно. Постояв на тротуаре, он попросил швейцара поймать ему такси, но из этого ничего не вышло, такси не появлялось. Тогда О'Мара неторопливо двинулся по тротуару.

Сунув руки в карманы и попыхивая сигарой, он двинулся так спокойно и лениво, что, будь достаточно светло, всякий прохожий принял бы его за романтика, вышедшего прогуляться в вечерний час.

Он шел, глубоко вдыхая свежий воздух, и вспоминая о женщине, с которой проводил время в Рио. Вот это была женщина! Интересно, увидит ли он ее еще когда-нибудь?

Через десять минут он был у дверей дома, где жил Керр. Поднявшись, он нажал на дверной звонок.

Дверь распахнулась — худощавый силуэт Рикки Керра четко вырисовывался в проеме двери от падающего из прихожей света.

— Добрый вечер, — мягко сказал О'Мара, — вы Керр, если не ошибаюсь? Меня зовут О'Мара. Возможно, вам уже сообщили обо мне по телефону?

— Входите, — сказал Керр.

О'Мара оставил в прихожей пальто и шляпу и прошел вслед за Керром в гостиную.

Остановившись у порога комнаты, он, молча смотрел на Керра.

Керр улыбнулся ему странной улыбкой, потом сказал:

— Мне следовало бы лучше знать Куэйла. Сегодня утром я подумал было, что раз я уже во всем ему признался, и он вроде бы простил меня, то будет все забыто. Но, разумеется, так не может быть.

Голос О'Мара звучал почти ласкающе, когда он заговорил:

— Выслушайте меня, Керр. Я работаю у Куэйла очень давно и побывал в разных странах в разных концах мира. И за все эти годы ни разу не было так, чтобы его левая рука ведала, что творит правая. А почему бы ему поступать иначе? Но с вами-то все в порядке. Он вас понимает. Но ведь вы же должны отдавать себе отчет, что необходимо принять какие-то меры. Нельзя же все оставить, так как есть. Ведь ситуация не из лучших!

— Разве я не понимаю? — согласился Керр. — Мне незачем говорить вам, каким мерзавцем я себя чувствую. Хотите выпить?

— Не откажусь. Выпить я люблю.

— У меня найдется виски. — Керр приготовил бокалы.

О'Мара сидел с большим бокалом виски в руке и долго смотрел на Керра. Наконец он произнес:

— Для вас это удар, не так ли? Вид у вас неважный. Вам необходимо отдохнуть. — Голос его все еще звучал успокоительно и ласково.