Темная Ведьма. Тропа войны.

Скрюченные пальцы ощупывали одежду, цеплялись за пуговицы и запутывались в волосах, ладони были липкие, влажные от крови.

Она гладила лицо мага и покрывала его поцелуями, прося прощения.

Когда до нее дошла суть колдовства зеркальной ведьмы, она испугалась не на шутку. В тот момент Айрис поняла – это не воровка держит их здесь в плену, а мечты Лавеля. Его мысли, его желания. Через мага похитительница атаковала ее и смогла обворовать, украв ее дар и внешность. Девушке пришлось подавить в себе все чувства, стать бездушным роботом, чтобы принять правильное решение и действовать. Решение было не из легких. Она понимала – плата за свободу велика. Риск несоразмерно велик. На это и рассчитывала колдунья, что Айрис не решится на такое. Не сможет поднять руку на любимого.

Сама зеркальная ведьма была ничтожно слаба, но столь хитра и коварна, противиться ей было невозможно.

Жертвы попадали в ловушку, запутывались в своих снах и отражениях. Погибали, видя сладкую ложь, живя в вымышленном мире, из которого не могли вырваться, да и не хотели, слишком сладок был яд.

Она смогла. Она заплатила цену. Вот она, свобода. В награду она получит тело любимого, теперь он только ее – хладный остывающий труп.

Темнота везде. Вокруг, в сердце, в настоящем, в будущем! Ни просвета, ни искры надежды. Слезы катились градом, остановить их было невозможно.

Щека девушки почувствовала протяжное горячее дуновение.

– Айрис! – легкий, едва слышный выдох.

– Ах! – воскликнула ведьма и прижала мага к себе крепче.

– Агр! – послышалось в ответ сдавленное.

Лавель открыл глаза и подслеповато поморгал.

Включился свет. Они были в пещере одни. Сверху падали косые лучи света, где-то далеко слышался шум водопада.

Ведьма и маг по-прежнему находились на дне реки, в глубоком подземном колодце под равниной. Пол был устлан костями рыб, животных и людей. Они противно хрустели под ногами.

Долгие годы зеркальная ведьма питалась жизнями попавших к ней в капкан. Те, кто не смогли вырваться, умирали медленно мучительной смертью. Место пропитано запахами гниения, разложения, беспросветного отчаяния, страха и смерти.

«Надо убираться отсюда побыстрее, – решила девушка, – но смогу ли я поднять Равена?»

Бывший ректор протянул руку и потрогал пальцем чешуйки на щеке у девушки. Губы его шевелились. Маг был без сил, не было понятно, насколько много силы воровка откачала у него, как успела ему навредить.

«Может быть, он уже умирает и слишком поздно?» – испугалась девушка.

Губы зашевелились снова.

– Ду-ра, – только и смог выдавить из себя он. Голова раскалывалась. Горячее заливало лицо, наверно, кровь из раны. Мысли путались. – Зачем ты сюда полезла? Ты же сама могла погибнуть!

«Жив! Если ругается, значит, все с ним будет в порядке».

Девушка в последний раз прижала мага к себе, несмотря на протестующий выдох, и отпустила.

Лавель лежал у нее на коленях. Айрис любовалась им, конечно маг выглядел – просто жуть, но для нее это было неважно. Все заживет, сила восстановится.

Как истинный мужчина Лавель порывался встать, правда, у него плохо получалось. Силы возвращались к нему, но медленно. В конечном итоге магу удалось подняться, девушка подставила ему свое плечо. Вместе, опираясь друг на друга и шатаясь из стороны в сторону, они направились к выходу. Гладкая стена воды уже привычно понеслась навстречу. Мир перевернулся, они оказались в пещере за водопадом.

Свобода! Колодец их выпустил из себя. Облегчение накатило на них разом.

Были тихие предрассветные часы, скоро встанет луна и будет безопасно. Они сидели за водопадом, прижавшись друг к другу, и грелись.

Айрис нахмурила брови, пытаясь совладать с собой и быть серьезней, но ей не удалось, облегчение и ехидство рвалось наружу.

– Стыдно, господин Лавель, простой одержимости определить не смогли.

Глазик у бывшего ректора задергался, это были почти те же слова, которые он сказал ей, когда на дне реки Риэль Айрис не узнала своего друга, одержимого демонической энергией, не подозревая, что он уже не ее друг.

В глазах Лавеля засветилась надежда, он оживился.

«Она вспоминает или нет? Может быть, воспоминания обо мне потеряны не навсегда, и я смогу их вернуть ей?»

Айрис наморщила лоб и потерла пальцами виски, голова разболелась со страшной силой. Надо убираться из этой богом забытой дыры.

– Вставайте, господин странствующий маг, я помогу вам подняться и поддержу. Нам еще надо одолеть подъем на гору.

«Нет, не вспомнила», – разочарованно подумал Лавель. Больше всего в этой ситуации его грызла мысль о том, что он не может извиниться и попросить у нее прощения за ту ссору в палаточном лагере светлых. Он вел себя, как скотина, а она не побоялась спуститься за ним в бездонный колодец, не зная, выберется оттуда живьем или погибнет вместе с ним.