Темная волна. Лучшее 2

За спиной мужичка, в освещенной парадной зале, где лежала мертвая Варвара, Слава увидел еще двух человек. Ваньку Старыкина из поликлиники, который активно поливал стены чем-то из зеленой канистры, и женщину, что подавала борщ сегодня в обед. Она сгребала с полок над камином разложенные там драгоценности в большой мешок.

– Вы что тут делаете? – пробормотал Слава. В голове вспыхнули догадки. – Вы знали, что эти твари сюда придут? Мародеры?

Мужик продолжал криво ухмыляться.

– Мы не мародеры. – ответил он. – Тут такое дело, товарищ доктор. Справедливость восстанавливаем. Нахрена нам этот коттедж тут нужен? Шлагбаумом спуск к реке перегородили, у самой реки мостки какие-то понастроили, заборы поставили. Да ещё и мужик этот, хозяин, ишь, возомнил себя барином. А с баринами знаете, что делали в семнадцатом годе? Вешали кто где!

– Нельзя так… Вы людей убиваете!

– А сколько он убил, не ведаете? Жизнь людям калечит, ирод. Еще и поселок наш забрать себе хочет. Где один коттедж – там и второй, третий! А потом что? Нас на улицу, кругом заборы, к реке не спуститься. Оно нам надо, товарищ доктор?

Слава не размышлял, не оставалось времени. Размахнулся и швырнул пакет. Звякнув, для верности, друг о дружку, две бутылки внутри пакета влетели в голову мужичка. Тот отшатнулся, теряя равновесие, а Слава уже оказался рядом, подтолкнул, уронил на пол и, перепрыгнув, побежал в парадный зал.

– Где остальные? – заорал он на Старыкина. – Где обитатели? Что вы, черти, вообще делаете?

Женщина охнула, роняя мешок.

– Я же просила запереть его в докторской! Ванька, оболтус! Доверить нельзя!

– Так это вы! – Слава разозлился еще больше. Взглядом ощупывал просторную комнату. Кроме Варвары на полу никого не было. Занозы все еще подрагивали, вытянувшись к потолку строем стойких солдатиков.

Он метнулся к лестнице на второй этаж. Сторыкин, очухавшись, побежал было ему на перерез, но поскользнулся на крови, упал, с грохотом роняя канистру. Жутко пахло бензином. Жители явно знали, что делать дальше. Вот только жизни других людей их не беспокоили…

А надо бы успеть, вытащить хотя бы кого-нибудь. Ту тощую девочку, ее мужа…

Он столкнулся с Николаем наверху. Сын Юрий Глебовича сидел на ступеньках и неторопливо закатывал рукава. Ладони его были в крови, лицо тоже измазано, волосы взъерошены. За спиной Николай, увидел Слава, лежал хозяин дома, лицом вниз. Из спины его в множестве торчали занозы, тоже кроваво-красные, тоже вытянулись кончиками к потолку и слабо импульсивно подрагивали.

А по выпуклым деревянным стенам блуждало лицо чудища лесного. Вернее – нечеловеческая страшная морда. Она сыто улыбалась. Бревна дома медленно становились цвета крови, наполнялись питательной жидкостью. Совсем скоро чудище налакомиться и возьмется за остальных.

– Вы что тут… – Слава остановился, разглядывая Николая. Тот выглядел спокойным и даже умиротворенным. – Где ваша жена? Вы понимаете, что происходит?

– Безусловно, – ответил Николай, подняв на Славу мутный, терпкий взгляд. – Здесь происходит справедливость. Я долго ждал удобного момента. Ну, знаете, чтобы было пафосно и красиво, чтобы все полетело к чертям, а отец в полной мере понял, что он за человек.

Слава мотнул головой. Не этого он ожидал увидеть и услышать в доме, когда бежал спасать людей.

– Зря вы сунулись. Зачем? – спросил Николай. – Ваше дело людей лечить, так ведь? Вот и лечите. Мне тёть Маня сразу сказала, что вы тот самый странник, который гоняет чудищ, а я не поверил. Надо было вас вообще в дом не пускать, проще бы было. И что с вами теперь делать?

Внизу у лестницы остановился мужичок с топором. Он больше не ухмылялся. На широком, в морщинах, лбу расцветало красное пятно от меткого попадания бутылками.

– Чудища и вас сожрут. У вас ведь есть занозы, я вытаскивал утром.

– Так и есть. Да я, в общем-то, готов. Понимаете, всем будет хорошо. Жители Вышивок сожгут коттедж дотла, так что сюда ближайшие несколько лет ни один нувориш не сунется. А если появится – обратятся снова к лесным тварям. Есть у них в поселке бабка-умелица, которая общий язык нашла. Меня с ней и свели, когда я узнал про чудищ. Толковая бабка, не подводит.

Слава вспомнил вдруг, как сидел, девятилетний, на заднем сиденье автомобиля и смотрел сквозь пыльное стекло на обочину, где стояла неказистая бабка в платке, с клюкой – как из сказок – и о чем-то общалась с отцом. Не обманула тогда, поведала дорогу к заброшенному охотничьему домику…

– Сведете меня с ней? – слова вырвались сами собой. – Потолковать надо.

– К ним обращайтесь, – кивнул Николай на мужичка внизу. – Я отсюда уже не выйду. Не с моей психикой.

Закатав рукава до плеча, он поднялся, подошел к лежащему отцу и лег рядом, лицом вверх. Сложил ладони на груди, закрыл глаза.

Слава смотрел на него, не понимая, что делать дальше и как поступить. В ноздри настойчиво лез запах бензина. Внизу Ванька Сторыкин использовал уже третью канистру.

– Спускайтесь, товарищ доктор, – ласково позвал мужичок с топором. – Не хочу брать грех на душу. У них тут дела семейные, сами порешали. А вы-то зачем суетесь, а?