Темная Звезда

Супруг между тем, не подозревая о грозящей ему опасности, уселся напротив гостя и начал длинную выспренную речь, нимало не заботясь, слушают ли его. Лупе сидела неподвижно. Симон встал, куда-то вышел и, быстро вернувшись, принялся расставлять на столе посуду. Женщина, словно очнувшись, бросилась ему помогать, и Шандер, помимо воли залюбовавшись изящными движениями маленькой колдуньи, ясно представил ее в белом атласном платье и легком, расшитом зелеными шелками шарфе. А на шее у нее почему-то красовались фамильные изумруды рода Гардани.

Глава 23

2228 год от В. И. Утро. 16-й день месяца Лебедя. Таяна. Высокий Замок.

Распахнулись окованные бронзой двери, и высокий молодой воин в черной, отороченной зеленым одежде лейтенанта воинства Церкви Единой и Единственной почтительно преклонил колено перед королем Таяны:

– Ваше Величество, я счастлив сообщить вам, что иеромонах Парамон, легат Его Святейшества, завтра в три часа пополудни минует перевал.

– Парамон? – Марко был несколько удивлен и не счел нужным это скрывать. – Не был ли он хранителем библиотеки Его Святейшества?

– Именно так, Ваше Величество, – лейтенант Ласло щелкнул каблуками, – покойный Архипастырь во всем доверял брату Парамону...

– Покойный? – Король выглядел потрясенным.

– Да, Ваше Величество. Его Святейшество скончался в ночь с 16-го на 17-й день месяца Влюбленных.

– Как же могло случиться, что брат Парамон везет мне послание главы Церкви Единой и Единственной, когда новый Архипастырь избирается Конклавом лишь спустя месяц после кончины своего предшественника, а от Кантиски до Гелани больше тридцати диа?

– На этот раз преемник Архипастыря известен.

– Надеюсь, брат Парамон поведает нам обо всем. Вы, вероятно, устали с дороги. Лукиан, – король обратился к капитану “Золотых”, с непроницаемым лицом стоявшему возле королевского кресла, – позаботьтесь о гонце и пригласите сюда моего сына и герцога Арроя.

– Ваше Величество, принц Стефан и его дядя в сопровождении полусотни “Серебряных” еще утром выехали на прогулку.

– Тогда пошлите кого-нибудь за ними и позовите графа Гардани.

2228 год от В. И. 16-й день месяца Лебедя. Окрестности Гелани.

Два коня тихо ступали по золотистой предосенней траве. В высоком прозрачном небе не было ни облачка, но солнце уже не жгло, а только грело. Стефан с наслаждением подставлял лицо под теплые лучи. Первая с того холодного дня, когда он прыгнул в воды Рысьвы за Герикой и Ланкой, конная прогулка казалась наследнику Таяны неслыханным наслаждением. Герцог Рене, слегка откинувшись назад, придерживал своего вороного, заставляя его идти бок о бок с лошадью племянника.

Позднее таянское лето бросило под копыта темно-красные звездчатые цветы, ночной дождь смыл принесенную горячими эсскими ветрами мелкую серую пыль, и влажный луг пах свежестью и полынной горечью. Уходящие к горизонту пологие холмы отливали старым золотом, все дышало покоем, хотелось спрыгнуть с коня, зарыться лицом в теплую траву и забыть обо всем.

– Зрелище омытой дождем природы благотворно сказывается на мыслях и чувствах, – назидательно сообщил Жан-Флорентин. Философский жаб, пользуясь тем, что “Серебряные” следовали на значительном расстоянии, а от Стефана Рене не таился, перебрался с браслета на конскую голову и старательно любовался пейзажем. Стефан вздрогнул, а затем неожиданно звонко рассмеялся.

– Знаешь, Руи, я только сегодня понял, что я живой, солнце светит, ветер дует и впереди много-много всего... Мне очень хочется жить, до сегодняшнего дня сам не понимал как!

– Хвала Великим Братьям, что наконец понял, – герцог привычно тряхнул головой, отбрасывая со лба серебристую прядь.

– В жизни нет ничего нового, но многое, что в ней есть, воистину прекрасно, – согласился и Жан-Флорентин.

– Ну, в этом ты не прав, – Рене потрепал шею своего коня, – если научиться жить каждый день, как первый и последний, для тебя все будет новым и дорогим.

– Теперь я знаю твой секрет, Руи, – принц повернул к дяде разрумянившееся лицо, – вот почему ты можешь все.

– Увы, Стефко. Счастливчик Рене мог так жить, а вот у герцога что-то не выходит. Хотя выпадают дни, когда все, что загоняешь вглубь, вырывается наружу и ты счастлив, просто потому, что счастлив. Жаль только, что такие оры пролетают до обидного быстро. Вот и сейчас...

– Что сейчас? – удивленно поднял бровь принц. – До возвращения в Гелань мы свободны и счастливы.

– Сейчас нас ждут, – подтвердил Жан-Флорентин. – И это мне очень не нравится. После дождя ему тут делать нечего.

– Да кому же?

– Да Прашинко. Ну, пылевичок, по-вашему.