Темная Звезда

– Мало. Враг набирается сил. Я чувствую его голод и ненависть. Дело за его пособниками. Конечно, по вашим меркам может пройти несколько лет, даже целая человеческая жизнь, пока падут преграды. Но для меня казнь назначена на утро, а для эльфа – через месяц, а для человека – через несколько лет! Да, ты знаешь, что Рене здесь?

– Он жив?!

– Жив. Был ранен, сейчас почти здоров. Вообще-то ему пора в Эланд, но я задержала его. Нужно, чтоб вы увиделись. Я провожу тебя к нему, но не раньше, чем мы закончим разговор.

– Уцелевшая...

– Можешь называть меня Эаритэ, или, по-вашему, Сумеречная.

– Эаритэ, в ночь нашей встречи ты что-то говорила Рене. Может быть, теперь откроешь, что именно.

– Изволь. Но это ничем тебе не поможет Прошлое Рене как на ладони, а будущее окружает туман. Он – человек, на котором ломается дерево судеб. Его жизнью и смертью, любовью и ненавистью спасется или погибнет этот мир. Большего знать никому не дано.

– А я?

– Ты пройдешь с ним до конца пути и далее. Но что это будет за путь и сможете ли вы его одолеть, не знаю. В этом мире нет силы, что скажет вам – идите туда-то, а в конце сделайте то-то; не будет никого, кто поведет вас за руку. Вы должны догадаться сами, что делать и довести дело до конца, возможно, самой страшной ценой. Помощи ждать неоткуда, а благодарности, скорее всего, не будет.

– Что ж, долги надо платить. В этой жизни слишком много хорошего, чтоб сдаться без боя. Но не знаешь ли ты, что такое Темная Звезда?

– Это тянется из глубины веков. Землю Тарры еще топтали Первые Боги, а ни меня, ни моего храма еще не было, когда самому Омму было открыто гаргой[94], что придет время и Темная Звезда – Эстрель Оскора укажет дорогу или к жизни, или к смерти.

– Путано и неясно.

– Как и все, что становится слишком очевидным, когда случается. Никто так и не узнал, что такое Эстрель Оскора. Звезда ли это, или что еще, .. О ней говорили, потом эти слова забылись на многие века, и вот сейчас.... Мне о ней сказал Ушедший, Рене дважды слышал от умирающих от Агва Закта, что Темная Звезда взойдет в Таяне, и он должен быть готов.

– А что еще сказал тот, в пылающем Камне?

– Что Темная Звезда рассеивает туман над головой Рене, и это дарит миру надежду, а ему – страшную судьбу, когда смерть представляется счастьем.

2228 год от В. И. 2-й день месяца Собак. Таяна. Гелань. Лисья улица.

– Она действительно беременна. Ребенок появится на свет в начале месяца Сирены...

– Значит, это сын Стефана, а я думала, между ними ничего не было.

– Это их дело, Лупе. Он ее любил...

– ... и толкнул в руки собственного отца. Я еще могла бы это понять, будь он действительно калека, но Роман, судя по всему, его все же вылечил. Нет, Симон, я не осуждаю их за то, что они обошлись без церковного благословения. Хотя от этой овечки я такого не ожидала...

– А я, скорее, не ждал от Стефана... Положи-ка мне еще... Спасибо. Так вот, Герика всегда была готова подчиниться, тем более Стефану, к которому была искренне привязана. А вот он, мне казалось, был слишком кавалером, чтоб этим воспользоваться.

– Может, он хотел увидеть ее на троне матерью наследника.

– Женись он на ней, ничего бы не изменилось. Даже умри Стефан раньше отца, его ребенок так и так наследовал бы корону. – Маленький медикус с наслаждением отхлебнул из расписанной синими цветами чашки и бережно поставил ее на блюдце. – Я еще раз убедился, что чужая душа – потемки. И так ли уж безумен был Зенон, когда поднял нож на родного брата? Говорят, он любил свою невесту...

– Прекрати, – Лупе с досадой отодвинула деревянную баклажку со сметаной – мы не должны думать плохо ни о Стефане, ни о Рене, ни о Романе, иначе мы сойдем с ума... Важнее решить, что нам делать с беременной королевой и ручной рысью, особенно если нагрянет твой брат.

– Он еще, кстати, и твой муж!

– Да помню я, помню, но он, прежде всего, пьяница и болтун. Ты представляешь, что будет с нами со всеми, если узнают, куда девалась Герика?! Ее надо увезти отсюда.

– Невозможно, – Симон встал, словно давая этим понять бесполезность споров, – женщина очень слаба, находится на грани помешательства, она может потерять ребенка в дороге. И к тому же выдать нас всех. Дождемся родов, другого выхода я не вижу. Через полгода ее наверняка перестанут искать, решат, что бросилась в Рысьву или провалилась в какой-нибудь потайной ход. Весной мы все благополучно переберемся в Арцию, оттуда через Гверганду в Идакону. Если же заявится Родолъф, придется поить до бесчувствия и подправлять ему память.

– А Преданный?

– С ним легче всего. Зверюга умнее нас с тобой. Чуть стукнет дверь, он уже в чулане под лестницей. И, знаешь, мне как-то спокойнее, когда он в доме. Ладно, малыш, я пошел. Сегодня у меня господин Став, вдова пирожника с Каравайной, близнецы Войяты и этот дурной Адам.