Темная Звезда

И того и другого природа наделила грозным оружием, прекрасным чутьем и выносливостью. Волк при необходимости к тому же мог сойти за собаку, обладал неутомимостью и мог собрать и возглавить стаю себе подобных. Рысь умела ходить бесшумно, при нужде могла выпрыгнуть из окна, часами ждать в засаде и к тому же была живым гербом Таяны. Роман выбрал. Взяв в руки черный ошейник, он подошел к застывшему дикому коту и застегнул на его шее пряжку вороненой стали.

В последний раз оглянулся на пришедшее на его зов зверье (огонь погаснет, и они мирно разойдутся) и пошел к привязанной в лощине лошади. Топаз не подкачал.. Пятнистый хищник, как привязанный следующий за хозяином, не произвел на жеребца никакого впечатления. Так же как и перспектива провезти кровопийцу на своей спине. Этого хочет повелитель? Значит, ТАК НАДО. Рысь же, все еще одурманенная зельем, беспрекословно запрыгнула на коня и устроилась перед всадником, как будто раньше не чем иным, как ездой верхом, и не занималась. Роман послал Топаза в галоп.

Стража с удивлением смотрела на именитого гостя, везущего в седле огромную кошку. Но Роман успел заслужить всеобщую любовь, да и о его колдовских способностях были наслышаны. Появление ручной рыси никого не удивило. Эльф спокойно привел дикого кота в спальню Стефана, который с удивлением уставился на желтоглазое страшилище.

– Что это?

– Преданный.

– Что?

– Мне надо срочно уехать, Стефан. Похоже, беда гонится за нами по пятам. Надеюсь когда-нибудь тебе все объяснить. Но бросать тебя одного я не могу.

– Что со мной может произойти? Я почти здоров; Михай, хвала Творцу и Руи, в башне. Не хотел бы я смотреть на казнь отца Герики, хватит на ее век горя, но что поделаешь... Отец здоров, со мной Шандер, а твои “красные стражи” отбили охоту у кого бы то ни было забираться ко мне с кинжалами.

– И все-таки, Стефан, ставки велики, твоя жизнь кем-то ценится на вес... не знаю чего. Лишняя осторожность не помешает. К тому же Преданный, по свидетельствам... летописцев – величайший дар. Это друг на всю жизнь, твое второе “я”, любящий тех, кого любишь ты.

Пусть ты в относительной безопасности, но ты сам вчера признался, что боишься то за Герику, то за Ланку. А этот кот при необходимости защитит и их. Кроме того...

– Что кроме того...

– Нет, ничего. Просто он, в конце концов, очень красив и является живым талисманом.

– Уговорил, – Стефан улыбнулся. – И что мне делать, чтоб Преданный меня признал?

– Дай руку.

Принц покорно протянул Роману худую руку, и либр защелкнул на запястье черный браслет – точную копию ошейника.

Крик Стефана слился с рычанием рыси. Когда принц поднял взгляд на эльфа, в нем сквозил восторг и благодарность.

– Так вот что ты имел в виду под “кроме того”... Мы с ним теперь единое целое. Это божественный подарок, Роман.

"Это подарок Темных эльфов, – подумал бард, – но у нас нет другого выхода”.

2228 год от В. И. Утро 22-го дня месяца Медведя. Старая Таянская дорога.

Роман сдерживал Топаза, приноравливаясь к иноходи вороного. Адмирал поехал его провожать, хотя смысла в этом не было, все было говорено-переговорено. Это было данью дружбе, но не здравому смыслу.

Молчаливый эскорт следовал сзади, не приближаясь к друзьям. Наконец Рене остановил коня на вершине одного из пологих холмов:

– Больше не буду тебя задерживать. Надеюсь, свидимся. На всякий случай запомни, что в Эланде тебя всегда ждут.

– Спасибо. – Эльф был не на шутку взволнован и постарался это скрыть, заговорив о делах:

– Я подарил Стефану рысь, если я правильно прочитал записи, твои друзья нашли способ навсегда привязать зверя к человеку. Это как-то защитит принца...

– Но Михай больше не опасен.

– Пока да, но Проклятый меня побери, если я, возвращая ему жизнь, не колебался. Может, лучше было бы позволить этому уроду подохнуть...

– Марко хочет любой ценой излечить Зенона, а тайну знает только Годой, хотя... – Рене наморщил лоб, – знаешь ли, я не раз убеждался в том, что не стоит сдерживать порывы, идущие от сердца. Если ты не хотел его спасать, не надо было этого делать. Впрочем, чего теперь сожалеть, дело-то сделано..

– Молю Творца, чтоб во мне говорило только отвращение. Стерегут эту тварь хотя бы надежно?

– Гардани глаз не спускает.

– И все же боюсь я за Стефана... Он все еще несвободен от этой мерзости!

– Как ты думаешь, может, попросить Жана-Флорентина защищать не меня, а его? С Преданным он подружится...

– Исключено. – Жаб был категоричен. – Мы присягаем один раз. Ты мой сюзерен, я поклялся охранять твою жизнь, и я это сделаю. К тому же, Проклятый меня побери, она представляется мне куда более ценной, чем жизнь принца!

Адмирал привычно пожал плечами – опровергать жабьи сентенции он уже не пытался, утешаясь тем, что поступал по-своему.