Темнейший воин

Слова непроизвольно сорвались с губ, более правдивые и жёсткие. Забота без наказания является правом каждого, как человека, так и бессмертного.

Если она услышала последнюю часть его высказываний, то не подала виду.　

— Ты хоть когда-нибудь чувствуешь? — спросила она с чем-то похожим на зависть, что сбивало с толку.

— Только очень редко, а потом… — он поджал свои губы. Не было никаких веских причин рассказывать ей о слабости, которую демон распространяет, и всех причинах держать информацию в секрете. Знание было силой, и Пьюк никогда бы добровольно не предоставил кому-то ещё над ним власть.

— Везунчик, — пробормотала Джиллиан. Она завидовала ему. Какое странное создание.

Опять же, она не знала цену апатичного существования. Как она могла бы потерять любовь к близким и друзьям, очаг и дом. Как её любимая еда стала бы безвкусной. Как жизнь стала бы выживанием. Как любимые увлечения перестали приносить радость. А секс оставлял пустоту и депрессию.

— Везунчик? Малышка, я могу сжечь тебя и наблюдать, как ты горишь, слушать крики твоей агонии, и единственное, что будет меня интересовать — тепло пламени в холоде ночи.

— Ладно, — сказала она, её спокойное принятие его непреднамеренного признания удивило его, — возможно «везунчик» не слишком верное определение. — Она взглянула на него сквозь опущенные ресницы. — Собираешься меня сжечь?

— Нет, — стремясь поддразнить её, поскольку герои часто дразнили своих героинь, он добавил, — я оставил спички дома.

Успех! Намёк на улыбку изогнул её губки бантиком, как будто она находила его очаровательным.

Желание разогрело его кровь и сделало твёрдой каждую мышцу в теле, что послужило причиной рычания Безразличия. Пьюк сжал кулаки.

Чтобы его план сработал, необходимо перестать откликаться на каждое её слово и действие, и быстро.

Прохладный солёный бриз пронёсся по пескам, и Джиллиан задрожала. Все ещё лихорадит?

«Ничего не хочу, нужно…»

Да пошло оно все. Итак. Вот тот момент. Пьюк стал безразличен к демону, к наказанию, к любым последствиям, с которыми ему придется столкнуться. Дрожа от необходимости заботиться о своей будущей жене, он снял рубашку и накинул материал на её изящные плечи. Когда она свернулась клубочком в тепле одежды, шокирующий толчок удовлетворения чуть не лишил его мужества. Он наслаждался этим, и его разум растоптал всякую защиту.

Удовлетворение… как же ему этого не хватало. Не только в сексуальном плане, но и от хорошо проделанной работы. От хорошо сражения на войне. «Дай мне больше. Мне нужно больше».

РЫЧАНИЕ.

Пьюк напрягся. Возможно, ему стоит уйти, перегруппироваться и вернуться, когда он успешно расставит приоритеты. Да, да. Именно это он должен сделать. Однако когда он встал, пристальный взгляд Джиллиан упал на его грудь и задержался, а Пьюк хотел зарычать от удовольствия. Не задумываясь, он обнаружил, что передумал… и остался на месте. Возможно, он задержится подольше.

— Спасибо, — пробормотала она.

За рубашку?

— Всегда, пожалуйста.

«Все что угодно для тебя, крошка. Доверять мне…»

Чувство вины укололо его… «Я хочу её доверия, хотя не заслуживаю». Тем не менее, он подавил эти эмоции в зародыше.

— Так, хм, как ты стал невидимым? — спросила она. — Когда ты сражался с охраной, я имею в виду.

— Я не становился. Просто двигался слишком быстро, чтобы ты — или они — не смогли уследить

— Как замечательно.

Просто замечательно?

— Мои умения легендарны.

Теперь он хвастается? Надеется произвести на неё впечатление?

Она облизнула губы, словно готовилась аргументировать.

— Чтобы приобрести такой навык, ты, должно быть, жил долго. Ты, наверное, знаешь все о, скажем, сверхъестественной болезни… как morte ad vitam.

Ах. Она подслушала этот термин и теперь искала ответы. Рассказать или нет?

— Что такое morte ad vitam? — спросила она, когда он продолжил молчать.

Он погладил челюсть и обнаружил густую щетину.

— Это с тобой случилось?

— Да. Все доктора сошлись во мнении. — Она сглотнула. — Что это значит?

Он решил рассказать.

— Тебе дали зелье. Твоё тело пытается эволюционировать, стать бессмертным, но оно не достаточно сильное. Единственный шанс на выживание. — Он сделал паузу для драматического эффекта. — Ты должна выйти замуж… связать свою жизнь с бессмертным, сплести свою жизненную силу с его.

Надежда засветилась в её глазах. Он моргнул. И надежда исчезла.

— Но даже это не даёт гарантий, — продолжил он. — Ты можешь иссушить его силу и убить. Или хуже, сделать человеком.

Сначала она испытала шок. Затем ужас, принятие и страх. В конце — отвращение. Его замешательство вернулось и усилилось. Почему отвращение? Разве женщины не мечтали о свадьбе с сильным мужчиной, который мог бы обеспечить им безопасность на всю жизнь?

Страх он понимал и ожидал, хотя часть его возмутилась. Она отпрянула при мысли об опасности для жизни Уильяма.

Счастливчик Уильям, иметь женщину, которая так заботится о его благополучии, что готова на всё, даже умереть ради его спасения.

Умереть, ради спасения другого мужчины… На мгновение на глаза Пьюка упала красная пелена. «Моя жена будет верна мне и никому другому!»

Безразличие взревел от негодования.