Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах.

Рыцарь не мог делать долги, чтобы не связывать себя никакими обязательствами с посторонними, ему запрещалось выступать крестным отцом, даже для ребенка из собственной семьи – опять-таки, во избежание каких-либо будущих обязательств. Устав ему открывали лишь мало-помалу, ровно настолько, насколько ему «надо знать», а вот обсуждать с кем-либо, пусть даже собратом-тамплиером, хоть малую часть Устава, открытую ему, не разрешалось ни под каким условием. Угроза строжайших наказаний возбраняла ему обсуждение дел ордена с посторонними, особенно ход собраний или посвящения. Ему не следовало задумываться о ведении дел ордена, если только его не возводили в должность, требующую этого. Его единственной заботой, единственной целью в новой жизни была война с неверными.

Часто поднимается вопрос о том, как в римско-католической церкви, запрещавшей всем духовным лицам и монахам проливать кровь, могла возникнуть идея монашеского ордена, получившего патент на убийство. Пожалуй, лучше всего будет ответить, что церкви эта идея не принадлежала – она родилась у группы рыцарей. Теологам редко приходят в голову новые идеи, зато они применяют свои таланты вовсю, когда надо оправдать уже свершившиеся деяния или уже сделанные решения. Бернар де Клерво к собственному удовлетворению истолковал это противоречие тем, что убийство нехристя есть не «homicidium», сиречь человекоубийство, a «malecidium», сиречь истребление зла. На самом же деле, чтобы понять истину в полном объеме, надо иметь в виду и тот факт, что для первых тамплиеров, созвавших братство убийц во имя Христа, эта идея была таким же порождением их культуры, как и их католицизма.

К 1118 году Северная Европа только-только пришла к христианству, и до окончательного обращения язычников в истинную веру было еще далеко. Хоть правитель и соглашался принять крещение, вслед за тем повелев сотням тысяч подданных последовать своему примеру, не следует думать, будто эти люди тут же проникались пониманием религии, в которую их загнали силком. Требовалось не одно поколение нечастых визитов необразованных священников, чтобы донести до них смысл религии. Во всей христианской Европе тогда не было ни единого университета, так что религиозное образование получали не в семинарии, а через своеобразное ученичество. Налаживая контакт с населением, священник проводил службы на непонятном для них языке, и зачастую народ отождествлял своих старых богов с новым. Нас отделяет от того времени свыше восьми веков, но все же мы свято блюдем традицию ставить на Рождество елку тевтонских язычников и вслед за друидами украшать дом листьями падуба и омелы, как блюдем на Пасху и языческие символы плодородия – кролика и ярко раскрашенные яйца. Остается лишь гадать, насколько же ярче и сложнее эти воспоминания были в двенадцатом столетии, но любопытно отметить, что когда Рихард Вагнер во второй половине девятнадцатого века писал свой оперный цикл «Кольцо Нибелунгов» и прочие произведения, никого из его соотечественников не озадачили повествования о норвежских валькириях или Gotterdammerung - Сумерках Богов, как не озадачили они никого и столетием позже, когда Адольф Гитлер ссылался на древние тевтонские божества.

Следует помнить, что викинги принесли свою религию в Британию и устроили столь всестороннюю оккупацию Западной Франции, что их в конце концов признали официально, и норвежцы стали норманнами. В своих древних верованиях они чтили и даже прославляли орден воителей, желавших сложить головы во славу их бога. Эта концепция составляла основу старой религии и еще долго сохранялась после того, как христианство предъявило свои права на их души. Чтобы лучше понять тамплиеров, стоило бы – а скорее, просто обязательно необходимо – вкратце познакомиться со старой религией, имевшей последователей по всей Северной Европе.

Главным в норвежском пантеоне богов был Один, или Водан. Его сын – бог войны Громовержец Тор – владел исполинским молотом, символически изображавшимся в виде Т-образного креста, весьма напоминающего христианский тау-крест. Другой сын Одина – Тиу – был богом сражений. Жил Один в грандиозном дворце по прозванию Вальхалла, со своего трона озирая весь раскинувшийся под ним мир. Одной из главных забот Одина была подготовка к Рагнароку – Сумеркам богов, когда злые духи, демоны и великаны небесные и земные ринутся штурмом на Вальхаллу, дабы уничтожить богов. В приготовлении к тому дню он собирал вкруг себя всех героических воинов земли. Как только где-нибудь разыгрывалась битва, Один посылал туда своих вестниц – воинственных девственниц, называемых валькириями, что означает «выбирающие мертвых». Они выезжали на поле сечи в полном боевом облачении, с копьями в руках, чтобы отобрать отважнейших, доблестнейших из воинов, которым надлежит сложить головы, дабы души их могли составить компанию Одину в Вальхалле. Когда храбрый воин погибал, его земные друзья говорили не «Он теперь на небесах», а «Отныне он будет сражаться на стороне богов».