Темное наследие. Беззвездная ночь. Нашествие тьмы. Путь к рассвету

— С чего бы это мне приснилось? — вслух изумилась Стампет. Она никогда не совершала восхождения ради славы, только для того удовольствия, которое приносило ей покорение вершины. Ее никогда не заботило, что думали другие о ее отваге, она даже редко говорила кому-либо о том, куда направлялась, где была, успешным или нет оказалось восхождение.

Она вытерла пот со лба и вернулась на свой жесткий матрас. Образы сна все еще оставались яркими в ее сознании. Сна или ночного кошмара? Лгала ли она сама себе о том, зачем она совершала восхождения? Возникало ли у нее чувство превосходства, когда она покоряла вершину? И если возникало, то над кем — над горой или над ее соплеменниками, дворфами? Назойливые вопросы изводили обычно невозмутимую жрицу. Стампет надеялась, что эти мысли уйдут. Она думала о себе, о своем подлинном «я» лучше, ей не к лицу была такая мелочность. После долгих метаний с боку на бок она наконец снова уснула.

* * *

В ту долгую ночь Стампет больше не посещали сны. Креншинибон, который покоился в сундучке, в ногах ее кровати, почувствовал смятение Стампет и осознал, что следует поосторожнее посылать ей такие сны. Жрицу было нелегко соблазнить. Артефакт пока еще не представлял себе, какие сокровища следовало пообещать, чтобы ослабить волю Стампет Скребущий Коготь.

Без коварных обещаний хрустальный осколок не мог овладеть ее волей. Но если бы Креншинибон стал действовать более открыто, более настойчиво, он мог бы натолкнуть Стампет на догадку об истинном происхождении странных мыслей. Артефакт, разумеется, не хотел возбудить подозрений той, которая могла воззвать к помощи добрых богов и, может быть, даже узнать тайну уничтожения Креншинибона!

Хрустальный осколок затаился, ослабил свое влияние. Пока он находится в руках этой женщины, его длительное ожидание не закончилось.

Часть четвертая ДОЛИНА ЛЕДЯНОГО ВЕТРА