Темное предсказание

Дония рассеянно лепила из снега фигурку келпи, похожего на того, что лежал сейчас в чаше фонтана. Ниалл сидел молча и ждал, когда она возобновит разговор. Определенная деликатность сохранилась у него даже сейчас, когда он правил двором, внушавшим почти такой же страх, как двор Зимы.

Все переменилось после смерти Бейры. Кинан начал возвращать отобранную у него силу. А потом Айриэл оставил трон, что еще сильнее нарушило равновесие. Все потеряло определенность. Догадавшись, куда исчез Сет, Дония не раз думала рассказать об этом Айслинн. И каждый раз ее останавливала та самая неопределенность. Принесет ее сообщение пользу или вред? Ослабит вероятность конфликта или, наоборот, подхлестнет события? Айслинн отправилась бы вслед за Сетом, конфликт все равно бы начался, и Летний двор потерпел бы в нем поражение. Айслинн разозлилась бы на Кинана за сокрытие правды, что еще больше ослабило бы их двор. И в то же время скрывать от нее правду было жестоко. Молчание тоже неминуемо вело к столкновению дворов Лета и Зимы. Дония представила себя на месте Айслинн. Она мечется в поисках своего любимого Сета, и вдруг оказывается, что другие знали, где он. Знали и молчали. Такое не прощается. А если Сета еще и убили в Стране фэйри… Айслинн обрушится на них с яростью и безрассудством раненого зверя.

— Может, стоит ей рассказать? — спросила Дония.

Ниалл все понял без дополнительных пояснений.

— Не уверен. Она все ближе и ближе к…

Он не договорил и с нежностью поглядел на Донию.

— Знаю, — вздохнула она.

Ниалл закурил новую сигарету. В темноте засветился вишнево-красный огонек.

— Если мы ей расскажем, это осложнит ситуацию. Эш обязательно захочет отправиться туда. Бананак все время твердит о скорой войне.

Дония пыталась разделить свое желание того, чтобы Сет поскорее вернулся к Айслинн, и свое беспокойство о возможной войне, которая наверняка разразится, если Айслинн узнает правду. Последствия конфликта с Соршей непредсказуемы. А если Айслинн узнает, что Зимний и Темный дворы скрывали от нее правду, последствия будут немногим лучше.

«Или если она узнает, что Кинану известно, где Сет».

Ниалл вздохнул и стряхнул пепел.

— Не знаю. Собираюсь отправиться к Сорше. Посмотрю, как он там. Если понадобится, вытащу его. В общем-то, давно можно было туда наведаться, да вот как-то не тянет…

Дония раздавила снежную фигурку. Комочки снега упали на землю и мгновенно растаяли.

— Мы же не ее подданные.

— Пойми: Сорша не такая, как мы. У нее нет возможности измениться. Она — суть фэйри, хребет того мира.

Он вытянул ноги.

— Нравится нам или нет, но Сорша превосходит нас. Если бы она переместилась сюда, мы были бы ее подданными. Если мы вернемся в Страну фэйри, то и там станем ее подданными. Мы должны относиться к ней по меньшей мере с уважением.

— Ниалл, я читала ее книги. Сомневаюсь, что мы все оказались бы ее подданными, вернись мы в Страну фэйри. Твой двор находился к ней в оппозиции.

— Дон, это было много веков назад.

Теневые девы ликующе танцевали вокруг него, но сизоватый дым от сигареты заставлял их корчиться.

— Сейчас твой двор сильнее, — добавил он. — Мой вряд ли смог бы ей противостоять.

— Не знаю. Иногда у меня возникает подозрение, что твои дела идут лучше, чем ты о них говоришь.

Губы Ниалла скривились в улыбке. Отношения Доний и Ниалла редко бывали мирными. Когда-то он и Кинан действовали против нее, а она стремилась помешать осуществлению их целей. Но сейчас от его улыбки Доний почему-то стало легче. Ниалл выглядел счастливым. А ведь сколько веков он терпел издевательства Кинана, Айриэла и гончих. Вряд он все это забыл; возможно, его безмятежность была напускной, однако Доний было приятно видеть его таким.

— Ты добра ко мне, — сказал он обычную фразу, которая у фэйри заменяла «спасибо». — Если бы Сорша бывала здесь чаще, наши дела шли бы совсем не так. Создавать и разрушать миры для нее так же просто, как нам — дышать. Давным-давно, когда моим королем еще был Миэк, я почти все время проводил возле нее. А потом, когда родился Кинан…

Ниалл пожал плечами, будто не мог подыскать нужные слова, но почтительность, с какой он говорил о Сорше, и без слов показывала, сколь значимое место занимала когда-то в его жизни Высокая королева.

— А потом — «интересы двора». Двор Миэка нуждался во мне. Мы с Тэвишем, как могли, поддерживали порядок, пока Кинан не подрос и не сбежал из дома Бейры. Она позволяла ему навещать отцовский двор, но… любому двору нужен правитель. Мы делали то, что было в наших силах.

Дония молчала, думая о годах, проведенных Кинаном в доме Бейры, о дворе, не имевшем настоящего короля, и о Ниалле, правившем чужим двором. Все это было историей, а они с Ниаллом встретились не для воспоминаний.

— Как ты думаешь, сколько времени Сет пробудет у Сорши? — спросила Дония, меняя тему разговора.

— Для него пройдет всего несколько дней. Он и испугаться не успеет. А здесь… пройдут недели. Я уже приготовился к встрече с ним. Если в моих силах его защитить, я не позволю, чтобы там ему причинили зло.

Дония понимающе кивнула и вдруг сказала:

— А ко мне заявлялась Бананак.