Темное сердце. Убийство, которое не считали преступлением

Ее путь к самостоятельности – отдельная история. Роль в жизни этой семьи закончилась тем, что она оставила маленькую дочь с Йораном и переехала на Оланд, где снова вышла замуж в 1991 году. А с алкоголем покончила только в 2002 году.

С полуторагодовалой малышкой Йоран начал искать новую жену. В сельской местности вокруг Стигтомты и Рогсты мест для этих целей совсем немного. Современных сайтов знакомств в 1990-е годы еще не существовало. Поэтому он разместил объявление в русском каталоге. На него откликнулась Ирина, женщина из Узбекистана, для которой мужчина стал якорем в новой стране. С его помощью она перевезла в Швецию брата, который впоследствии стал работать у Густава и завязал с Йораном приятельские отношения. Еще привезла с собой дочь от предыдущего брака. А в 1994 году родилась их общая дочь Мария.

Лундблады жили в Стигтомте большой семьей из нескольких поколений. Густав приобрел еще одну ферму Тенгста, в нескольких сотнях метров от Рогсты, и всем распоряжался. Сын работал на него и по мере надобности отправлялся либо в поле, либо в лес. Кроме того, Йоран присматривал за собственностью в аренде и помогал с производством трубок, при этом не получая зарплату.

– Каждую неделю родители дают мне деньги на карманные расходы, – поделился он как-то с одним из квартиросъемщиков.

Как и Тиина Ниминен, Ирина описывала тяжелые условия жизни в семье с требовательными родителями во главе. Все помыслы только о деньгах – сохранить что есть, получить больше, работать на износ, максимально снизить расходы. Йорану было уже 40 лет, но всеми средствами до сих пор распоряжалась мать. Бывшая супруга рассказала, как происходила покупка продуктов: она писала список, он шел с ним к матери, которая давала нужную сумму. Наличными. Всегда только наличные. Лундблады не доверяли банковским картам.

Все воспоминания сводились к жадности, постоянной работе и отсутствию личного времени. К тому же она должна была заботиться о дошкольнице Саре, старшей дочери Йорана.

– Сара была очень замкнутым ребенком. Когда мы знакомились, она испугалась и спряталась за отца. Для меня было большим событием, когда девочка первый раз назвала меня мамой.

К концу 1990-х брак рассыпался. Однажды Йоран пришел с работы домой и обнаружил на дворе незнакомого мужчину.

– Кто ты и что ты здесь делаешь? – спросил Йоран.

– Оцениваю собственность, – ответил незнакомец. – Ваша жена наняла меня.

Ирина решила заполучить деньги Йорана или, по крайней мере, понять, сколько причитается в случае развода. После этого ей в Стигтомте больше не было места. Так рассказали эту историю сами жители. Правда, детали отношений с оценщиком и конфликтов между супругами утрачены во времени.

Пожилая тетка Йорана Стина вспоминала, что племянник говорил, как Ирина пошла на курсы шведского при гимназии для взрослых и стала проявлять интерес к одному из преподавателей. Тогда-то Йоран и решил развестись.

Формально это произошло 18 сентября 2001 года, но они продолжали видеться по большим праздникам вместе с дочерями. Родительские права на Марию не стали камнем преткновения. Она осталась жить с матерью, а позже, когда пошла в школу, время от времени приезжала пожить с отцом и сестрой. В 2000-х годах родители Йорана умерли, и он переехал в Северную Фёрлёсу. Тогда отношения с Ириной снова наладились.

«Поехать в Стигтомту» на языке Лундбладов означало навестить семейные владения к северу от самой деревни – в первую очередь фермы Рогста и Тенгста, а затем дома с другой стороны шоссе, которые можно было описать как жилье для наемных рабочих окрестных ферм.

Рогста состояла из двух жилых домов и нескольких хозяйственных построек, окружающих двор. Огромный амбар с дощатыми стенами, выкрашенный в традиционный красный цвет, высотой под 10 метров. Там легко размещались десять-пятнадцать сельскохозяйственных и лесозаготовительных машин. Второе здание выполняло функцию конюшни и склада.

Жилые дома, каменные, покрытые белой штукатуркой, располагались настолько близко, что между ними с трудом проезжала обычная машина. С восточной стороны постоянно доносился шум от шоссе. Дальше по дороге находилась Тенгста. На самом деле это была совсем не ферма, а жилой дом с пристройкой.

Если бы все они были чуть ближе друг к другу, владения Лундбладов представляли бы собой целую маленькую деревню. Хотя в некотором смысле это и был отдельный мирок. Густав старел, постепенно семья сворачивала сельскохозяйственную деятельность. Они начали сдавать земли в аренду, как и дома. С тех пор как Йоран переехал в Кальмар в начале 2000-х, в домах было уже больше десяти арендаторов.