Тёмное время суток

— Ага. И порезались сами, причем у всех порезы в одних и тех же местах.

Юлия Борисовна докурила сигарету и встала со скамейки.

— Ладно, пойду. И тебе хорошо бы на работу сходить.

Коновалов последовал ее совету и отправился в редакцию. Было около семи утра, до начала рабочего дня оставалось полтора часа и он решил зайти к дяди, освежить свои воспоминания.

Частный сектор еще мирно спал, не было слышно даже лая собак, да и, как заметил Петр, псы на него всегда как то слабо реагировали. Он шел по улице, мимо преимущественно деревянных домов, погруженный в свои собственные мысли. Не доходя двух кварталов до дома Кобякова, он обратил внимание на автомобиль, стоящий во дворе. Красный «пежо». Это совсем мимолетное впечатление. Тогда толком в кутерьме Петр успел только увидеть, что машина, красная и фирменный знак на капоте. Сейчас он был не уверен, эту ли машину он видел. Но все же сердце как-то ёкнуло, неприятно тогда было, когда в тебя стреляли.

Кобякова племянник застал в кухне. Он сидел за столом и пил чай с сушками. Петра он встретил без энтузиазма, и даже хмуро, однако поприветствовал, предложив присесть, чаю не предложил.

— Чего пришел? Так просто или какое-то дело есть?

Коновалов не обратил внимания на настроение дяди. Его волновало другое.

— Я вспомнил один эпизод из моей жизни. В детстве меня спас Володя. Это так?

Кобяков перестал пить чай, поставил кружку на стол, пар из нее поднимался тонкой струйкой. О изучающе и как-то отстраненно посмотрел на Коновалова.

— Вспомнил? — Недоумевал он. — Ты уж не такой маленький был, чтобы не помнить. Если бы не Володька тебя бы и не было сейчас. Он вытащил тебя тогда. Откачал.

— А что он тогда увидел?

— Что увидел? — Не понял Кобяков.

Коновалов смутился, не знал, как объяснить, да и не стал, подумав, что может все это издержки сна, поэтому ответил:

— Ладно, проехали.

Он поднялся и покинул дом своего дяди, тот не был против и никак не выразил своего отношения к такому факту, продолжив пить чай. Когда он вышел на улицу красный «пежо» был на месте, это успокоило Коновалова, и он пошел на работу. Последнее что он помнил в этот день это яркая вспышка, а потом тьма.

* * *

Холодные белые стены больничной палаты действовали на Юлию Квятко угнетающе. Но она старалась сохранять спокойствие. Юлия всегда держала себя в руках и не позволяла себе терять контроль. Сейчас она сидела на стуле в палате, рядом с кроватью, на которой лежал с перевязанной головой Петр Коновалов. Странный чудак, которого несколько раз вчера огрели битой по голове. Главное она не могла понять — почему и кто это мог сделать. А ведь могли и забить насмерть, к чему видимо все и шло и если бы не случайные прохожие неизвестно чем все закончилось бы. Коновалов подал признаки жизни, пошевелился, застонал и открыл глаза.

— Очухался? И кто тебя, помнишь? — Спросила она.

— Откуда, я не видел никого. Вышел от дяди, дошел до арки, ну знаешь, там, в девятиэтажке, и вдруг вспышка, боль, и все — дальше ничего не помню.

Квятко помнила эту арку: два девятиэтажных дома примыкали друг к другу, и между ними была устроена арка, поддерживаемая двумя столбами. Место действительно уединенное, даже днем. Коновалов попытался встать, но как только его ноги коснулись пола и он попытался приподняться, то голова закружилась, и он тут же рухнул на подушку.

— Да лежи ты, Петя. Врач сказал у тебя сотрясение. Недельку, как минимум, тут полежишь. А я за это время попытаюсь твоего преследователя найти.

Коновалов опустил голову на подушку, боль постепенно прошла, он закрыл глаза и начал засыпать. Квятко отправилась выполнять свое обещание — искать тех или того, кто покушался на Коновалова. Когда Юлия Квятко вышла из больницы, накрапывал мелкий дождь. Она подумала, что, пожалуй, стоит сначала сходить к дяде Коновалова. Все же он был последний, кто его видел перед покушением. Она знала адрес дяди из дела. По привычке всегда, когда она расследовала какое-то дело старалась собрать максимальную информацию на всех — свидетелей, подозреваемых и мало мальски касаемых данного дела людей.

К Кобякову пришлось добираться пешком — транспорт в старую часть города не ходил, да и идти пешком было сравнительно недалеко. Она шла по неровной дороге мимо маленьких деревянных домиков и думала о том, что очень странные вещи происходят вокруг этого обычного и ничем не примечательного журналиста. С чего вдруг на него покушаться? Кому он мог так насолить? В сущности, несмотря на все усилия, она не так много собрала информации о Коновалове: родился в Лакинске, закончил там среднюю школу, потом журфак в местном университете. Никогда никуда не выезжал дальше пределов Лакинской области, особых высот в своей карьере журналиста не достиг, максимум — был чуть больше года редактором какого-то заводского листка. Впрочем, многие так и живут — просто обычный человек, просто живет. Но что-то в нем было не так и это ее влекло к нему. Квятко отдавала себе в этом отчет, но не могла в потоке жизни разобраться в своих мыслях по этому поводу, оставляла все на потом.