Темное зеркало

— Нет, все-таки Броди — законченный негодяй! — снова воскликнул Бад, отпуская руку Элизабет. — А вам бы не мешало ввести какое-нибудь противоядие, — усмехнувшись, добавил он. — Он же ядовит, как змея!

— Вы хотите предложить мне ввести противозмеиную сыворотку? — шутливо спросила Элизабет.

— Да, что-нибудь подобное, нейтрализующее змеиный яд!

— Итак, Ник, как обстоят дела с нашим преподобным Тэггерти? — спросил капитан Райерсон, вставая из-за стола и подходя к окну.

Ник знал о привычке начальника выслушивать доклады подчиненных, стоя у окна и наблюдая за торопливо идущими по улице пешеходами и мчащимися машинами. Это только непосвященному казалось, что капитан невнимательно слушает и его взор прикован к окну. Нет, Боб Райерсон успевал все сразу: и слушать докладчика, одновременно обдумывая план дальнейших действий, и посматривать в окно на бурлящую на улице жизнь.

Ник раскрыл свои бумаги и начал докладывать:

— После нашего с Фредом обыска подвала преподобного Тэггерти туда направились ребята из криминалистической лаборатории и тщательно осмотрели его, забрав необходимые вещественные доказательства для дальнейших исследований: медную проволоку, изоляционную ленту, плоскогубцы с характерной зазубриной на внутренней стороне зажимов… ну и многое другое. Сняли отпечатки пальцев…

— Хорошо! — перебив его, воскликнул капитан, отошел от окна и сел за свой стол. — Просто отлично, Ник! А где сейчас Тэггерти?

— Через час у него должна начаться проповедь в молитвенном доме. Это в деловой части города. Стефани уже там, где и останется до окончания проповеди, ожидая наших указаний.

— Стефани? — с сомнением произнес Боб Райерсон. — А если он вздумает сбежать? Она же не сумеет задержать его!

— Ну, во-первых, я уверен, что Тэггерти никуда не сбежит, а во-вторых, она давно ходит на его сборища и преподобный уверен, что Стефани — учительница средней школы, искренне возмущенная пропагандой насилия в «Темном зеркале». Ее присутствие на проповеди не вызовет у Тэггерти подозрения.

— Кто знает!

— Ну не мог же я послать туда Фреда! — усмехнулся Ник. — Кстати, неподалеку от входа в молитвенный дом дежурят несколько наших парней. Так что, если преподобный вздумает сбежать, они его задержат.

Боб Райерсон откинулся в кресле.

— Знаешь, что я думаю, Ник? Тэггерти не сбежит. Даже и попытки не сделает. Не такой он человек.

— Что вы имеете в виду? — удивился Ник.

— Мы можем арестовать его, упрятать за решетку, но… мне почему-то кажется, что ему удастся выкрутиться. Знаю я таких субъектов! Понимаешь, Тэггерти — не только умный, но и очень хитрый, расчетливый человек, — продолжал капитан. — Уверен, что ему уже доложили об обыске и о приходе людей из криминалистической лаборатории, так что он в курсе происходящего и наверняка успел подготовиться к встрече с полицией и продумать свою защиту. Знаешь, на что он сделает ставку?

— На что же?

— Он внушит своей пастве, что пострадал за религиозные убеждения, за твердое отстаивание христианских нравственных ценностей, за искреннюю заботу о людях, и они будут стоять за него горой. А мы выступим в роли гонителей. Более того, с нашей помощью преподобный Тэггерти объявит себя святым мучеником и в этой новой роли наживет себе неплохие политические и общественные дивиденды.

Элизабет вошла в гостиную, положила на стол сумочку и, прежде чем отправиться в кухню, где ее ждала Касс, несколько минут стояла и смотрела на нее. Обычная сумочка, только к ее содержимому прибавились маленький пистолет и коробка патронов. Казалось бы, ничего особенного, сумочка стала лишь немного тяжелее, но как она изменила внутреннее самочувствие Элизабет! Придала уверенности, помогла ощутить свою защищенность и дать правильный ответ на вопрос, который Элизабет каждую пятницу задавала зрителям с экрана телевизора: как поступить, оказавшись, в сложной, критической ситуации, когда тебе или твоим близким угрожает смерть?

— А ты оказалась очень способной ученицей, схватываешь все на лету! — улыбнулась Касс, увидев Элизабет. — Ты молодец, я, признаться, даже не ожидала, что ты так быстро научишься стрелять из пистолета.

— Хотела бы я, чтобы мое умение мне никогда не пригодилось. — Элизабет подошла к кухонному шкафчику. — Будем пить миндальный чай с шоколадным печеньем?

— С удовольствием.

Элизабет поставила чайник на плиту, достала упаковку печенья и накрыла на стол. Села напротив Касс и, заметив тревогу в глазах подруги, спросила:

— Касс, если ты осталась довольна моей тренировкой, то почему у тебя такой невеселый вид? Ты чем-то огорчена?

— Нет, я просто устала.

— Касс, ну я же вижу! Скажи, чем ты озабочена?