Темное золото

«Он один из самых знающих и сильных представителей нашего рода, — подтвердил Эйдан. — Он сам по себе. Он самый лучший целитель наших людей, который когда-либо был, и мой учитель. К тому же, он мастер разрушений и телохранитель нашего Князя».

«Он пугает меня».

«Он пугает всех. Только Михаил, Князь нашего народа, знает его хорошо».

— Я верю, что у Эйдана есть что-то хорошее, чтобы рассказать обо мне.

Он смотрел на нее, сверкая глазами, точно проникая ей в душу. Но у Александрии было такое ощущение, что его внимание сосредоточенно на чем-то еще. Его голос был так мелодичен и совершенен, что ей хотелось, чтобы он продолжал разговор.

Порывы ветра стали кружить вокруг, поднимая тучи песка и подступая все ближе к Александрии, пока не окружили ее, а затем начали мягко оттягивать девушку назад. Когда она полностью пришла в себя, обрела равновесие и открыла глаза, то Эйдан уже был перед ней.

— Впечатляет, Эйдан, — сообщил незнакомец с явным удовлетворением.

— Я не видел никого из нашего народа в течение многих лет, — мягко сказал Эйдан. — Рад видеть тебя, Грегори.

— Ты теперь используешь свою женщину в качестве приманки? — Его тон был мягким, но выговор был понятен и так.

Александрия почувствовала, как в ней поднимается волна гнева на этого человека за то, что он пытается заставить Эйдана почувствовать вину за ее независимость. Пальцы Охотника безошибочно нашли ее запястье и сомкнулись вокруг него, словно наручники.

«Не надо», — предупредил он. Она отступила, мгновенно почувствовав опасность, витающую в воздухе.

— Еще один предатель среди наших людей. — Грегори кивнул в направлении мужчины, все еще лежавшего на скалах, на которые упал. — Он хотел отнять ее у тебя.

— Он не смог бы этого сделать, — спокойно сказал Эйдан.

Грегори кивнул.

— Да, я думаю, что это так. И еще она слишком рискует, не нужно позволять этого. — Разветвление белых вен осветило небо, словно бриллиант, демонстрируя мощь. Молния дугой отбросила тень, осветив лицо и серебряные глаза Грегори, делая его еще более жестоким и голодным.

Пальцы вокруг запястья Александрии напряглись еще больше.

«Не двигайся, молчи, чтобы не случилось», — мягко предостерег Эйдан в ее голове.

— Спасибо за помощь, Грегори, — проговорил он громко, его голос стал чистым и гипнотизирующим. — Это моя Спутница жизни, Александрия. Она совсем недавно ступила на путь наших людей и еще ничего не знает о наших стезях. Ты оказал бы нам большую честь, если бы сопроводил нас в наш дом и рассказал новости с нашей Родины.

«О чем ты только думаешь?»

Александрия, молча, запротестовала в ужасе.

«Это же подобно тому, чтобы привести домой дикую кошку из джунглей. Тигра. Или еще что-нибудь подобное».

Грегори склонил голову в знак того, что услышал предложение. Но его отказ ясно читался по серебряным глазам.

— Было бы не очень разумно присоединиться к вам. Я бы стал подобен тигру в клетке, ненадежный, непредсказуемый. — Его бледные глаза смотрели на Александрию. У нее сложилось впечатление, что он смеется над ней. Но затем он вернул все внимание Эйдану. — Мне нужно, чтобы ты, если что, помог мне…

Эйдан знал, что хотел от него Грегори и покачал головой.

— Не надо, Грегори. Ты мой друг. Не ставь меня перед выбором, который я не могу сделать. — Александрия ощущала боль Эйдана. Его ум был затоплен эмоциями, среди которых превалировало опасение.

Серебряные глаза вспыхнули и продолжили пылать.

— Ты сделаешь то, что нужно, Эйдан. Также как и я это делаю уже тысячи лет. Я приехал сюда, чтобы дождаться свою Спутницу жизни. Она появится здесь через несколько месяцев, чтобы показать магическое шоу. Сан-Франциско стоял в ее графике. Я хочу построить дом высоко в горах, далеко от тебя. Мне нужна пустыня, высота, и я должен быть один. Я уже близок к концу, Эйдан. Облава, убийства, — все это переполнило меня.

Он махнул рукой, и океанская волна поднялась в ответ.

— Я не уверен, что смогу дождаться того момента, когда она приедет. Я уже слишком близко подошел к краю. Демон почти одолел меня. — В его чистом голосе не было никакого изменения.

— Ступай к ней. Возьми ее. Соедини ее с собой, — активно агитировал Эйдан. Его настойчивость встревожила Александрию больше всего. Казалось, точно что-то заставляет Эйдана делать это. — Где она? Кто она?