Темное золото

— Перестань читать мои мысли, ты ходячий кошмар из игр Томаса Ивена. — Это было самое ужасное оскорбление, которое она смогла только придумать, но он только рассмеялся, не вслух, а у нее в сознании. Этот обольстительный звук согрел ее.

— Уже очень поздно, Джош. — Она направила все свое внимание на брата, чтобы успокоиться. Эта была самая разумная вещь, которая пришла ей в голову. — Пора в кровать.

Эйдан наклонился поближе, и его губы коснулись ее уха.

— Маленькая трусишка.

— Но, Алекс, я не хочу спать. Я не видел тебя несколько дней.

— Уже ночь, молодой человек. Я останусь с тобой и почитаю на ночь, пока ты не заснешь, — пообещала она.

Эйдан пошевелился, приведя в движение сильные мускулы, не больше; но она сразу почувствовала его явное несогласие.

— Не сегодня ночью, Александрия. Тебе самой нужно отдохнуть. Мэри может уложить мальчика в кровать сама.

Мэри отчаянно пыталась привлечь внимание Эйдана. Она уже ощутила двойственное отношение Александрии в своем направлении и знала — большая часть вызвана тем, что она считала, будто Мэри узурпировала ее место у Джошуа. Эйдан все только ухудшил своей диктаторской манерой. Эйдан, как всегда, просто пренебрег тем, что не хотел видеть. У него не было никакого желания позволять Александрии делать то, что, по его мнению, может принести ей вред. Эйдан привык полагаться на себя в таких случаях.

— Я не думаю, что ты имеешь право диктовать мне, что я могу, а что нет в отношении своего брата. Я укладывала его на протяжении многих лет и намериваюсь продолжить это. И уверена — у Мэри нет возражений. — Она с вызовом посмотрела на пожилую женщину.

Мэри ответила ей:

— Конечно, нет.

Эйдан взял кулак Александрии и стал нежно поглаживать его своими пальцами, чувствуя, насколько она напряжена, противясь его власти.

— Я виноват, piccola, а не Мэри. — Его голос был настолько добрым, что смог бы растопить и камень. — Я отвечаю за твое здоровье. Ты еще слаба и нуждаешься в отдыхе. Завтра или послезавтра будет достаточно времени для выполнения твоих обязанностей. — Он повернулся, чтобы посмотреть на Джошуа.

— Ты не сильно обидишься, если сегодня тебя уложит Мэри?

— Я могу и сам. — Похвастался Джошуа. — Просто мне нравятся истории, которые рассказывает Александрия. Она сочиняет их после того, как заканчивает читать книгу. Они всегда интереснее, чем книга.

— Не такие, как ее кулинария? — спросил Эйдан.

Джошуа мудро промолчал.

— Я умею готовить. — Александрия почувствовала, что ей нужно защищаться в присутствии Мэри.

— Некоторые блюда в микроволновой печи, Александрия. — Подразнил ее Эйдан.

— Будто ты знаешь. — Проговорила она презрительно. Аромат от винной бутылки дошел до нее, вызвав приступ голода. Он сопровождался настолько острой и интенсивной болью, что она стала практически не способна управлять инстинктами и потянулась за ней.

— Оставь ее в покое, Эйдан, — предостерегла Мэри. Она никогда не видела, чтобы он кого-то поддразнивал, и нашла это замечательным и удивительным. Они были чужими для вновь прибывших, и Эйдану было необходимо удержать Александрию для выживания. Им приходилось быть крайне осторожными, не напугать ее.

Александрия не хотела принимать помощь Мэри. Она не желала понравиться старой женщине. Она не собиралась никому нравиться. Ее это абсолютно не касалось. И почему ее так волнует тело Эйдана, находящееся рядом с ней, тепло его рук? Она больше не пугалась его. Что еще он мог ей сделать? Если только убить ходьбой? Она не собиралась слушаться его.

Эйдан поднес ее пальцы к своим губам, прошептав:

— Нет, не тебя. Что за глупости, ты придумала. «Убить ходьбой». Где ты только набралась этой ерунды? — Его губы ласкали ее кожу, посылая всплески огня по ее нервным окончаниям. — Дай-ка я догадаюсь. У Томаса Ивена.

— Возможно, у него. Я не помню.

— Мистер Ивен, это тот джентльмен, что приходил навестить мисс Хоутон? — осторожно спросила Мэри.

— Называй ее Александрией, Мэри. Мы не официальная семья, а ты не служанка. Ты друг семьи. И мой.

— Хорошо, — расслабила она пальцы. — Я бы хотела, чтобы мы стали друзьями. — Сказала Мэри.

Внезапно она поняла, что все сделанное ею, было так мелко и недалеко. В конце концов, именно эта женщина, на которую она обижалась, заботилась о Джошуа, когда она сама была не в состоянии. Правда вспыхнула в ее мозгу, и следом за этой мыслью пришла боль. Горло перехватило, она, задыхаясь, стала бороться за воздух.

Эйдан наклонил ее голову вниз к полу.

— Дыши, cara. Это не так трудно. Продолжай дышать. Мэри, забери мальчика в другую комнату.

— Что-то не так с моей сестрой? — Протестуя, потребовал Джошуа.

Александрия пыталась погасить безумие, бурлящее в ее мозгу. Она не могла позволить увидеть это Джошуа, поэтому приподнялась и слегка улыбнулась, заметно побледнев.

— Я только немного ослабла, как и говорил Эйдан. Возможно, он прав, хотя я и ненавижу, когда так происходит — он слишком непреклонен. Ты пойдешь с Мэри, а я буду сидеть здесь, пока не почувствую себя достаточно хорошо, чтобы пойти к себе.

Глаза Джошуа зажглись.