Темное золото

Океан подходил к дому обманчиво близко, так близко, насколько это было возможно. У него было много земли вокруг дома, чтобы использовать ее как буфер между соседями и собой, проживающими в других домах у дороги. У него была уединенность, о которой он мечтал, и если бы один из отступников нашел его, то Эйдан смог бы бороться, без опасений быть увиденным.

Строительство дома на новом месте было одной из самых трудных вещей, которые он когда-либо делал. Но сейчас, когда он подошел к спальне, понял, что все это блекнет в сравнении с тем, с чем придется столкнуться его храброй Александрии в новой жизни. Она ждала смерти, даже хотела ее, особенно если бы это повлекло превращение в подобную ему. Он понимал, что она не была готова охотиться на людей для пропитания. В ней не было хищной природы или инстинктов хищника. Она боялась превратиться в вампира, и никакие объяснения не могли преодолеть ее недоверие. Этому могло помочь только время, и ему придется запастись терпением, что бы предоставить ей его, постараться убедить, что никто из них не был вампиром, никто не был хладнокровным убийцей. Ему было необходимо время, чтобы заставить ее осознать — она принадлежит ему, и они не смогут жить по отдельности.

Он вынес ее в объятьях из земли, поставил кровать на место и закрыл потайной люк одним жестом руки. Пока ей не было нужно сталкиваться со свидетельствами их необычной жизни. Она проснется в комнате. Ей и так будет достаточно, без знания того, что она спала под землей.

Эйдану придется действовать быстро. Она мгновенно становится бдительной, так что ему придется полностью захватить ее сознание до того, как она поймет, что случилось и начнет сопротивляться. Он не хотел начинать их отношения с того, чтобы заставлять ее делать что-то в ее понятии отвратительное. Но у него не было выхода — это был единственный способ заменить ее огромную кровопотерю.

Он перевел дух, откинул ее волосы назад, а затем расстегнул свою рубашку.

— Кильватер[4], piccola. Проснись и возьми то, что тебе необходимо, чтобы выжить. Пей то, что я свободно предлагаю. Сделай так, как я приказываю. — Внизу, под его рукой, начало биться ее сердце. Оно стучало, начиная пробуждать ее, так как он предложил достаточно крови для поддержания жизни. Своим ногтем он разрезал себе грудь и прижал ее рот к непрерывному красному потоку.

Он надежно удерживал ее сознание, пока ее тело медленно нагревалось, а сердце и легкие входили в ритм. Благодаря вливанию его крови, ее сила быстро возвращалась. Без предупреждения она оттолкнула его, вдруг поняв, что случилось. С легким вздохом, он позволил ей одержать верх, сознательно ослабляя свое влияние.

Она далеко отшатнулась от него, падая на пол, пробуя выплюнуть его кровь из рта, отчаянно ненавидя вкус сладкой, горячей жидкости, дающей ей силы.

— Как ты мог? — Она отползла далеко от кровати, вскочила на ноги и прижалась к стене напротив, вытирая рот снова и снова. В ее глазах стоял дикий ужас.

Эйдану пришлось прикрыть свою рану на груди. Он двигался медленно, чтобы не напугать ее еще больше. Он встал очень осторожно.

— Успокойся, Александрия. Ты выпила еще недостаточно, чтобы восстановить силы.

— Я не верю, что ты сделал это. Я думала, что умру. Ты обещал позаботиться о Джошуа. Что ты наделал? — Она, задыхаясь, оперлась о стену. Ее ноги стали ватными. Он говорил ей. Говорил.

— Ты выбрала жизнь для меня, Александрия. И я не смогу жить без тебя. Наши жизни переплетены вместе. Один не сможет жить без другого. — Проговорил он нежно, не делая абсолютно никаких движений в ее сторону. Она смотрела так, будто собиралась пуститься в бега от самой легкой провокации.

— Я решила сохранить тебе жизнь. Мы оба знали, что под этим подразумевается. — Она говорила это с отчаяньем, заглушая свой крик кулаком. Она не могла, не должна так жить.

— Я знал, что имел в виду, cara. А ты — нет.

— Ты обманщик! Как я могу доверять тебе, верить тому, что ты говоришь? Ты сделал меня такой же, как ты, а сейчас заставляешь меня пить кровь. Я не буду, Эйдан. Мне все равно, что ты сделаешь со мной, но я не буду пить чью-то кровь. — Ее передернуло, и она сползла по стене на пол. Она подтянула колени к груди и стала раскачиваться, пробуя успокоить себя.

Эйдан попытался перевести дух, чтобы не реагировать слишком бурно на ее слова. Она полностью отделялась от него, закрывая свое сознание. Или, по крайней мере, она так думала. Но Охотник знал ее ум и теперь медленно просачивался в него, словно легкая тень, говоря как можно убедительнее.

— Я никогда не говорил этого, Александрия. Ты решила, что спасешь мою жизнь ценой своей. — Он сознательно сделал свой голос бархатистым.

— Но, ты боялся за Стефана.