Темные игры

Дежурила не та смена, что изловила разбушевавшегося доцента. Но кое-что про историю, случившуюся в этом подъезде два месяца назад, парни слышали. По крайней мере слова «лифт», «маньяк», «изнасилование» в памяти у них сохранились. Поэтому, когда из двери застрявшего было лифта появился слегка смущенный, но торжествующий Миша, а вслед ему пронесся злобный женский крик: «Я тебя посажу за изнасилование, подонок!» – реакция наряда была мгновенной и однозначной.

Замели обоих, а заодно прихватили и божьего одуванчика. Пусть помурыжится свидетелем, не будет кнопки без нужды тискать…

Через два дня доцента выпустили под подписку, а через неделю дело прекратили. Миша, страшась статьи за содеянное, с краской на лице сознался в той плачевно кончившейся игре. Юля тоже подкорректировала показания, поверив обещаниям Красницкого. И он не обманул, после беседы с адвокатом Света объявила свой крик в лифте шуткой…

Сан Саныч вернулся из СИЗО совершенно другим человеком. Похудел, черты лица стали резче, исчезли брюшко и сутулость. Очки снял, поставил контактные линзы; записался (в сорок пять-то лет!) в школу русского рукопашного боя; носил в подплечной кобуре купленный на рынке незарегестрированный газовый пистолет, заряженный дробовыми патронами…

Знакомые порой его не узнавали: совсем другая походка и все движения, голос и манера речи – все как-то суше, резче и отрывистей. И взгляд какой-то очень колючий. Однажды этот интеллигент, не задумываясь даже о помощи стражей порядка, жестоко отделал двух приставших в подворотне хулиганов…

Позднее поговаривали, что он женился на двадцатилетней студентке и в сумятице начала девяностых бросил к чертям науку, ударившись в большой бизнес, причем успешно. Может, все так оно и было…

А Юля с Мишей не развелась, как пророчили иные ее подружки. Но из дома того сменялись, подальше от сексапильных соседок и буйных доцентов. Жильцы их нового подъезда очень ругаются на часто застревающий вечерами лифт…

Мальчик-Вампир

Утро, похожее на ночь – светает поздно.

В подъезде старого фонда – пещерная тьма. Лампочка разбита или вывернута. Свет фонарей сочится с улицы – и вязнет в липком темном воздухе.

Женщина. Немолодая, в руках две кошелки.

Спотыкается, глаза не приноровились к смене освещенности. Ступает осторожно, вытянутая рука шарит, ищет стенку. Спотыкается снова – на мягком. Испуганно вздрагивает. Кошка? Пьяный?

Проворно поднимается, нащупывая ногами ступени. Площадка, первая дверь – ее. Отпирает неловко, одной рукой, кошелки в другой. Шаг – она на своей территории. Вспыхивает свет, груз опускается на пол. Оборачивается закрыть дверь и… – зачем? зачем? ей ведь это не нужно, не интересно, она дошла, она дома… – поневоле бросает взгляд назад. Где споткнулась.

Рвущийся из двери неправильный прямоугольник света. В нем – там, на семь ступенек ниже – ноги. Пьяный… Нет. Ноги женские – ажурные колготочки, изящные полусапожки. Или пьяная, или…

Женщина не хочет этого, но делает шаг. Обратно, за порог. Граница света и тьмы резка, как шрам от бритвы. Шорох сзади и слева. Кто, кто здесь? Это не крик – испуганный шепот. Тот, кто во тьме, не отвечает. Он прыгает. Женщина сбита с ног. Успевает увидеть клоунскую маску лица – красное на белом. Огромный красный рот. Клоун грустен и это не улыбка – это оскал. Больше женщина не успевает ничего.

За три квартала оттуда. Накануне. Вечер.

Левый угол рта приподнимала неприятная усмешка, обнажая длинный, желтый, слегка изогнутый клык. Вниз по подбородку тянулась струйка темной венозной крови… Лицо – смесь туповатого инфантилизма и зверской, исконно-животной жестокости.

Словом, клевая маска – Мальчик-Вампир, герой одноименного сериала, ничем не отличался от своего экранного прототипа. И стоила игрушка, надо думать, денег немаленьких. Но Эдик Захаров, щедрая душа, деньги никогда не считал и не жалел (отцовские, разумеется).

Оказалось, что снаружи маска Мальчика куда привлекательней, чем изнутри. Внутри она воняла резиной и липла к лицу. А глазные отверстия никак не хотели совпадать с глазами надевшего…

Посему игра в Мальчика-Вампира не затянулась – Борис и Танька, примерив личину, наотрез отказались исполнять главную роль. Подавляющим большинством голосов (три «за» при одном воздержавшемся) Вампиром был назначен Димка, сосед Эдика по площадке. Щуплый, невысокий парнишка – он был самым тихим и безответным в их маленькой компании.

Вдохнув, Димка снял очки и натянул маску.

Эдик погасил свет – игра началась. Со стороны это напоминало жмурки: Димка, мало что видевший из-под маски в слабом свете уличных фонарей, расставив руки, неуверенно ковылял по Эдиковой квартире. Натыкался на мебель. Уныло завывал вампирским голосом. Сюжету это, в общем, соответствовало – теле-Мальчик был силен и свиреп, но несколько медлителен и неповоротлив.