Темные изумрудные волны

В итоге от неразберихи во взаиморасчетах пострадал «Фармбизнес» — Андрей с Глебом свои деньги не вкладывали, товар брался на реализацию. А Брук, которому помогли отмазаться от обвинений в убийстве компаньона, а также в силу специфики самих взаимоотношений с ним, посчитал разумным молча списать убытки. Андрей и Роман были из тех, кто сами приходят и сами уходят, когда считают нужным, поэтому не приходилось сомневаться в лояльности хозяина «Фармбизнеса».

Андрей потерял бизнес. Второв что-то говорил о поставках медикаментов бюджетным клиникам, обещал крупный заработок, твердил, что «привлечёт к делу». По опыту было известно, кому достанется крупный, а кому мелкий заработок. На него надежды никакой.

Трегубов был недоволен тем, что схема с «Фармбизнесом» оказалась недолговечной, и новых тем уже не предлагал.

В середине июня позвонил Краснов и сообщил, что руководство «Эльсинора» планирует направить запрос в некую консалтинговую фирму, у которой имеется база данных по всем сотрудникам иностранных компаний. Оказалось, что все фармацевтические фирмы договорились предоставлять друг другу данные по своим работникам, и создать единый информационный банк, — для эффективной работы своих HR-служб. В ходе беседы Краснов деликатно намекнул, что известно о случаях, когда люди работают сразу на несколько фирм.

После этого разговора Андрей отправил по факсу два заявления об увольнении — в «Шеринг АГ» и «Дэву-Фарм».

Остался один только «Эльсинор». Кольцо сужалось, пространства для манёвра резко ограничивалось. Дым и то весомее, чем результативность последних девяти месяцев работы.

«Нет ничего хуже, чем отсутствие выбора», — вспомнил Андрей слова Рената.

Наблюдая за чужими успехами, он злился, что все большие дороги в жизни забиты шумной, жестикулирующей, враждебной ему толпой. Всюду он видел отталкивавших его быстрых, юрких людей с блестящими тёмными глазами, ловких и опытных, снисходительно усмехавшихся в его сторону. Казалось, что удача тянется к длинномордым, темноглазым, сутулым и узкоплечим, к дегенератам. А он, способный и симпатичный, отброшен на задворки. Будущее неясно.

Глава 107

Свадьба состоялась в начале июля. Позади остались приготовления, покупка всего необходимого, ремонт в трёхкомнатной квартире в Ворошиловском районе, предоставленной Ревазом, отцом Мариам. Эти заботы отвлекли мысли от всего остального. А разгоревшееся желание не знало ни сна, ни покоя.

Перед глазами запрыгали люди, магазины, машины, наряды, подарки, цветы и шампанское; всё стремительно завертелось, образовав один пёстрый поток.

Утром жених выкупал невесту. Друзья жениха настойчиво сбивали цену, подружки невесты торговались, как продавщицы зелени. После выкупа состоялись посиделки с конфетами и шампанским. После этого отправились в ЗАГС.

Когда были произнесены торжественные слова «согласны ли вы взять в жёны…», и прозвучало имя невесты, Андрей обернулся, и, увидев её родителей, невольно вздрогнул, вспомнив Катины слова:

«Ты что, дружочек, захотел жениться на кавказской девушке? Они покладисты, хорошо готовят, и воспитаны в приличных домах как раз для счастливой семейной жизни».

Произнося «да, согласен», он понял, что всё происходившее с ним после объяснения с Мариам в ресторане «Август» было словно предуготовлено свыше, остановить события уже было невозможно.

Они вышли из ЗАГСа мужем и женой, и отправились к родителям Андрея, оттуда, после традиционных посиделок — к Вечному огню на Площадь Павших Борцов, далее — на Мамаев Курган. Затем процессия машин направилась к ресторану гостиницы «Турист».

Молодые на входе встречали гостей, принимали подарки. Сочли пошлым обычай, при котором подарки вручаются во время произнесения тоста, — доверенные от обеих сторон объявляют во всеуслышание, кто сколько подарил, и складывают деньги в специальную тару. Какой-то парад тщеславия. Понятно, что в такой день без подарка только лягушки путешествуют, но, мало ли, у кого какие возможности.

Мариам, ослепительно красивая в свадебном наряде, заставила гостей щуриться, словно от солнца. Она выглядела божественно — гордая осанка, мягкая улыбка, светящиеся счастьем глаза. А её радостное настроение, казалось, отражалось, как в прозрачной воде, в лицах многочисленных гостей.

Стол, за которым посадили молодых, их свидетелей и друзей, находился по центру зала у окна. Напротив стола освободили место для танцев и выступлений, столы для гостей были расставлены в произвольном порядке по правую и левую стороны.