Темные отражения. Немеркнущий

Я смотрела на огромные ящики перед нами, пытаясь не обращать внимания на то, как они поскрипывают, когда натягиваются удерживающие их стропы. Каждый ящик были маркирован логотипом с элегантным золотым лебедем «Леды-корпорейш» – словно Вселенная подмигивала нам с жутковатой ухмылочкой. Конечно, в этом ничего такого не было, и дурным предзнаменованием это тоже считать было глупо. Мы все время летали на «ледовских» самолетах. Корпорация, как тот теленок, партнерствовала и с Греем, и с Федеральной коалицией, получая особые «привилегии», позволявшие перевозить свои грузы в Калифорнию и обратно. Упертому Грею, который не шел ни на какие соглашения, пришла в голову «блестящая» идея попытаться заморить Федеральную коалицию в Калифорнии голодом, запретив ввоз и вывоз товаров из штата. Однако пострадали как раз все остальные, потому как в Калифорнии производилась большая часть фруктов и овощей, а еще имелся легкий доступ к нефти, которую добывали на Аляске.

Однако Федеральная коалиция была нашим партнером. Мы летали в обмен на то, что, по сути, являлись их тайным оружием. Албан считал это «справедливой платой» за сведения, которые мы собрали, и за бесчисленные операции, которые не один год проводили от их имени, хотя я знала, что он хотел большего. В частности: уважения, денег и места в новом правительстве, когда Грей отойдет от дел.

По ту сторону завернутых в пластиковую упаковку ящиков сидела команда «Бета». Они продолжали хохотать над какой-то шуткой, которую заглушило непрекращающееся рычание двигателей.

Я прижала к щекам заледеневшие ладони, пытаясь унять их дрожь. Крохи тепла, что еще сохранялись в грузовом отсеке, должно быть, поднялись к потолку и совсем не ощущались. Сгорбившись, я завернулась в черную дутую куртку, насколько позволяли ремни безопасности.

– Глубокий вдох, – монотонно бубнил Джуд, – глубокий выдох. Глубокий вдох, глубокий выдох. Ты не в самолете; ты плывешь по небу. Глубокий вдох…

– Думаю, чтобы это сработало, надо действительно глубоко дышать, – предположила я.

Самолет нырнул в воздушную и сразу подпрыгнул.

– Это… – голос Джуда надломился. – Это нормально?

– Просто небольшая турбулентность, – объяснила я, пытаясь освободить руку из его тисков. – Так бывает во время каждого полета.

Джуд водрузил на голову шлем члена опергруппы и на глаза – защитные очки. У меня не хватило духу объяснить, что, если самолет начнет падать, последствия окажутся гораздо трагичнее, чем шишка на голове.

Господи. Он же боится летать! И пока не справляется с этим страхом.

Это было ошибкой – надо было сильнее бороться, спорить, стучать по столу, но отмазать Джуда от этой операции. Там, в Штабе, когда я думала о том, что все это время, пока я буду разыскивать Лиама, Джуда придется тащить за собой, эта мысль выводила меня из себя, раздражала. Но я понимала, что так уж случилось, и мне придется это принять. Но теперь… теперь я просто боялась. Нам придется прятаться от Роба и от «Беты», и как с этим справится Джуд, если он и пяти минут не может посидеть спокойно? Если от разыгравшегося воображения мгновенно улетучивалась вся его смелость?

«Возможно, я смогу найти способ оставить его с Бартоном», – размышляла я, потирая лоб. Вот только… откуда мне знать, не был ли Бартон на стороне Роба в споре о способах нападения на лагеря? Откуда мне знать, что кто-нибудь из его товарищей по команде не пустит мальчишке пулю в голову?

– Все будет отлично. Все будет круто. – Папка с деталями операции, которую выдали Джуду, была заляпана пятнами того, чем он поужинал накануне вечером. Вид у парня был раскисший.

Мне хотелось кричать. Кричать. Лишний рот, лишняя спина, которую придется прикрывать. Джуд был воплощением всего, что могло мне помешать. Но что я могу с этим сделать? Отправить его обратно в эту дыру, надеясь, что он доживет до моего возвращения, а Коул сумеет привести в действие свой план?

Нет. Джуд был лишним грузом, который мне предстоит нести на себе всю дорогу, благо я стала сильнее. Я сделаю это. Найду Лиама и буду защищать их обоих – потому что другого варианта все равно не было. И я была готова его принять.

– Бартлет. Как ты думаешь, чем он занимается? – спросил Джуд. Страницы летали под его пальцами. – Здесь еще много тех, кого я знаю. Фрэнсис милая – как-то угостила меня шоколадным батончиком. Лебровски, Голд и Филлиен мне тоже нравятся. Крутые парни. Научили меня раскладывать пасьянс. И командир мне тоже нравится. Я рад, что выдвинули Бартона. Но кто, черт возьми, этот Бартлет?

– Не знаю и знать не хочу, – заявила я, фокусируясь на стоящих перед нами ящиках с лекарствами. Вообще-то я знала, кто такой Бартлет, – новичок, которого перевели к нам из Штаба в Джорджии. В раздевалке я подслушала каких-то Зеленых девочек, обсуждавших, каким он был «прекрасным экземпляром». Заметив меня, они разбежались, прежде чем я смогла узнать хоть что-нибудь полезное.