Темные отражения. Темное наследие

Тепло собиралось в центре моей груди, скапливалось, усиливало само себя, разгоралось все сильнее и сильнее и наконец взорвалось, прокатившись по моим нервам, как чистейший, мощнейший поток адреналина. Я взлетала и падала, и поднималась обратно, мое тело рассыпалось на множество частиц, прокатывалось вместе с гулким громом и вспыхивало с молниями, ударяющими в землю с неземной энергией. Из моего горла вырвался смех, удивленный и восторженный. Свет за моими закрытыми веками разгорался всe сильнее, разогревая летний сухой воздух.

У меня за спиной кто-то слабо вскрикнул. Этого тихого звука оказалось достаточно, чтобы я выпустила нить, высвобождая жар и свет, отпуская их обратно. Я повернулась к источнику звука. Сердце по-прежнему яростно колотилось в моей груди.

Роман поднял руки и отступил назад.

– Прости. Я просто выходил… Ну, то есть вышел. Пройтись вышел. Думаю по-русски. Говорю по-английски. Растерялся. Не знаю, зачем я вообще это говорю.

– Ты обычно думаешь по-русски? – с любопытством спросила я.

– Иногда. Иногда и сны вижу на русском. – Роман по-прежнему выглядел так, будто не понимает: уйти или лучше остаться. Я слезла с каменного столба и уселась на деревянный забор, надеясь, что он все же воспримет это как приглашение.

Может, я бы и растерялась из-за внезапного желания попросить его остаться, но искры, которые еще пылали у меня под кожей, побуждали меня попробовать.

– Я вышел тебя поискать! – выпалил он. – Гроза… Я подумал, это будет…

– Опасно? – договорила я.

Когда парень смотрел на меня, мне казалось, будто все мое тело светится. Тепло вернулось и согрело мою кровь. Похоже, мне придется пробежать несколько километров, чтобы сбросить накопившееся напряжение. Любопытно, не это ли чувствует Приянка после того, как воспользуется своей силой?

Его лицо было удивленно-восхищенным.

– Ты была похожа на звезду.

Над нами ударила молния, и мое сердце снова дрогнуло. Роман вдруг смутился и занервничал и уставился на свои руки.

– Я вообще не понимаю, что говорю. Прости.

– Ты сказал, что я похожа на звезду, – тихо повторила я. Слова повисли в воздухе между нами, и даже гром не мог заглушить их.

Но вот он опять надел свою бесстрастную маску – но только для тех, кто его не знал. Выражения его лица были точно иностранный язык: чтобы их расшифровывать, нужно было просто научиться читать. Линия губ смягчилась, Роман вздохнул, подошел ко мне и уселся рядом на забор.

Я наслаждалась этой легкой тишиной между нами. Тем, как мы позволили ветру и грому продолжать свой разговор, как будто могли их подслушать и узнать какой-то секрет.

– Твои друзья… – небрежно сказал Роман, пытаясь подобрать нужное слово.

– Их слишком много? – подсказала я.

Роман с некоторым облегчением кивнул.

– От Вайды у меня уши вянут.

Я улыбнулась.

– Не так, – простонал он. – Как это сказать по-английски?

– Уши горят, – ответила я, но потом задумалась. – Но на самом деле… знаешь что? Думаю, точного перевода просто нет.

Озадаченный Роман запрокинул голову и уставился в небо.

– Я живу здесь уже так давно. Почему все равно путаюсь?

– Ты вовсе не путаешься, – возразила я. – Ты расширяешь наш запас идиом, добавляя в него забавные новые варианты.

Роман с сомнением посмотрел на меня.

– Честно-честно, – заверила его я.

– Когда такое случается, я… – В небе вспыхнула очередная молния, на мгновение озарив его идеальным, восхитительным светом. Я заметила, как натянулась кожа на его горле, когда он сглотнул, как он чуть отодвинулся, скрывая лицо. – Я вспоминаю о том, что вообще не должен был здесь оказаться.

Я смотрела на него, пока он не повернулся ко мне снова. На этот раз мы оба не стали отводить взгляд.

Наконец я набралась смелости спросить.

– Приянка думает, что когда мы поможем Лане, ты захочешь вернуться домой.

Останься.

– Я много чего хочу, – ответил он. – И по большей части невозможного. Желания противоречат друг другу. Они меняются, дополняются, и я чувствую, как все они до ужаса недостижимы. Вернуться домой, сообщить маме, что мы живы и невредимы – вот чего я хочу. Но должен я делать совсем другое. Приянка и Лана – прежняя Лана – всегда хотели уничтожать таких как Мерсер. Из-за этого я всегда чувствовал себя эгоистичным и недалеким, потому что сам мечтал о таком месте, до которого пришлось бы ехать долго-долго. Где было бы спокойно и безопасно.

– Это вовсе не глупо и не эгоистично.

Останься.

Нам нужно чувствовать себя защищенными – это такая же человеческая потребность, как хотеть чего-то большего: отплатить за испытанные страдания или защитить тех, кого любишь. Если бы я могла вызвать молнию, чтобы выжечь тьму до последнего клочка – ради моих друзей – я бы это сделала. Я не колебалась бы ни секунды, даже если бы от меня потом осталась лишь кучка пепла.