"Темные пути"

Но ускорение мне этот взрыв придал немалое, потому в комнату я не упал, а влетел. Причем не абы как, а приложившись спиной о стенку. Хорошо так приложившись, внутри, как мне показалось, даже что-то хрустнуло.

А еще сверху на меня упала ваза, стоявшая там с незапамятных времен. Сам не понимаю, как я ее поймать сумел.

«Живой? — прозвенел в ушах все тот же голос. — Ну надо же!»

Мне показалось, или радости в нем больше, чем язвительности? Да нет, наверное, показалось.

— Живой. — Я, охнув, поднялся на ноги. — Однако, ночка выдалась. Даже и не знаю, стоит ложиться спать, нет…

— Лучше ляг, поспи, — раздался голос подъездного, он стоял у входа в комнату. — А то обчество не знает уже, что ты еще нынче учудишь. Сам посуди: то снова Марфа Петровна пожалует, то зеркало путь в туманы откроет, то вон, ты проклятую вещь в дом припрешь. А, нет, не проклятую. Излечил ты ее, выходит. Но все одно — поспал бы ты, Валера. И мы бы прилегли, а то ведь маята сплошная.

— Прими мои извинения, Анисий Фомич. — Покаянно повесил голову я. — И родне своей их передай. Ну, надо так, понимаешь? Нет у меня выбора. Но сразу скажу: ведьм в доме в ближайшее время не ожидается и всего остального тоже. А еще я обчеству торт закажу размером с колесо, чтобы всем хватило. Классический какой-нибудь, «Прагу» там или «Полет». «Добрынинский» могу. Он сильно вкусный.

— Торт — это хорошо, — оживился подъездный. — Но насчет сна… Перекури да ложись. Тебе же еще на работу идти!

— Ну да, ну да. — Я положил кулон в ящик и вытянул сигарету из пачки. — Только вот что, Анисий Фомич, просьба у меня есть большая. Ты никому ни про Марфу, ни про дверь на болота, ни про кулон не рассказывай, ладно? Не кличь беду на дом. И остальных предупреди от греха.

— Уж не сомневайся, — заверил меня подъездный. — Никто ничего уже и не помнит. Все, иди курить и баиньки!

Глава 9

Я не обманул подъездного — в моей квартире установились покой и тишина. Никто не ломился в дверь ни с утра, ни вечером, и продолжалось это счастье аж до субботы. Впрочем, и там обошлось без визитов, поскольку Карл Августович подниматься наверх, на мой этаж, не стал. Он ждал меня около подъезда, сидя на лавочке и безмятежно щурясь на ласковое утреннее солнышко. Ну а чего? Он же накануне позвонил, учтиво поинтересовался, не изменились ли мои планы в его отношении, а после сообщил, что в случае необходимости он готов уступить свое место даме. Читай — Марфе Петровне. Само собой, хитрый антиквар заранее знал, что «нет» не услышит, но он не мог не продемонстрировать свою осведомленность в отношении недавних ночных событий. Нет, о детальном знании речь не шла, но хороший блеф — половина дела. А еще я был уверен в том, что въедливого старикашку на самом деле просто распирает от желания узнать, как именно мне в компании с ведьмами удалось раздобыть кулон, вот только фигушки, я себе не враг. Сообщение о том, что данный тендер закрыт, разослано? Ну и все на этом. Далее — тишина.

— Чудное утро, мой мальчик! — сообщил мне Шлюндт, как только я вышел из подъезда, и приветственно приподнял забавную старомодную шляпу в дырочку. — Прекрасное, замечательное утро!

— Полностью согласен, — подтвердил я. — Для наших затей самая та погодка, Карл Августович. Не жарко, не холодно, да и земля после недавних дождей, небось, уже подсохла.

— Думаю, что так. — Покивал антиквар. — Валера, задержись, пока в машину не садись, хочу тебе пару слов наедине сказать. Вон те ребятки со мной работают недавно, моего полного доверия пока не заслужили.

Антиквар имел в виду пару крепких парней, занявших место безвестно сгинувших прежних телохранителей. Безвестно для всех, кроме меня. Впрочем, и я точно не скажу, на какое именно расстояние подмосковные кроты растащили кости неудачливых кладоискателей. И да, мне их тогда не жалко было, и сейчас никаких угрызений совести я по поводу сделанного не испытываю. Эти двое меня убили бы и глазом не моргнули. Вся разница только в том, что мое тело со временем обнаружилось бы, а их так и не отыскали, вот и все.

Хотя нет. Еще за них никто мстить не станет, потому что они никому не нужны. А вот батя, узнав о том, что меня больше нет, пожалуй что и устроил бы свое личное расследование с последующими судом и казнью. Денег потратил бы вагон, но этих гавриков отыскал, благо наследили они все же крепко. И дело тут не в великой любви ко мне, а в том, что никто не смеет посягать на собственность Анатолия Швецова, будь то его бизнес, дом, дерево или сын. А если посмел, будь готов к тому, что за это ответишь. Такой у него жизненный принцип, он весь в этом. И вообще, Флавий Вегеций все верно говорил: тот, кто хочет мира, должен быть готов к войне.

Иногда мне кажется, что, может, отец и прав, только так надо жить. Но при этом осознаю, что не способен к подобному. Наверное, потому что не получится у меня существовать в постоянной готовности к войне, не по мне это. Впрочем, правило отвечать ударом на удар он все же в меня вбил намертво, и вот оно-то никуда не делось.