Темные силы

— Небось, смотришь на придорожные канавы и прикидываешь, сколько трупов здесь закопано? И безо всяких перспектив раскрытия?

Вот откуда он узнал, о чем я думаю? Или, может быть, у старых следственно-оперативных ищеек настолько стандартное мышление, что нетрудно догадаться: при взгляде на любой объект они думают о трупах, потому что, как в бородатом анекдоте, они всегда об этом думают?

— Просто я сам всегда смотрю на эти канавы именно в таком ракурсе, — пояснил Андрей в ответ на мой незаданный вопрос, лишний раз продемонстрировав свою интуицию. — Смотри, тут и днем пустынно. А ночью? Фонарей на этом участке дороги нет, трасса не освещается. Главное — проскочить посты ДПС с трупом в багажнике; а проскочил, выбирай место, тормози, выкидывай труп и следуй дальше по своим делам. Главное, чтобы не нашли его в ближайшую неделю. А никто его и не найдет, особенно если снежком припорошит. Или, как сейчас, травка вокруг заколосится. А если и найдут — поди установи связь между неизвестным покойником, невесть откуда то ли привезенным, то ли принесенным, и группой товарищей, на неделе смотавшихся в область за свежей рыбой. Или за картошкой.

— Тьфу, Андрюха, — я поморщилась, — напомнил мне о психе.

— И о пропавших дамах? Которые из газет? — не удивился Синцов. — Пока рано думать, что они тоже тут упокоены. Пока расслабься, Маша. У ваших ребят к вечеру уже должна быть информация. На обратном пути заедем в РУВД.

— Думаешь, успеем? Мне еще переезжать сегодня.

— Куда переезжаешь?

— К родителям Сашкиным. На первое время.

— А потом?

— А потом вы психа этого обезвредите.

— А мы его уже обезвредили, не беспокойся. Из больницы не убежит.

— Андрюша, ты же сам говорил, что этого психа кто-то дергает за ниточки, — напомнила я. — А их-то, тех, кто дергает, еще никто не обезвредил.

— Не всё сразу, Маша, — Синцов, держа руль одной рукой, второй похлопал меня по плечу. — И вообще, может, не так все страшно. Может, этот Иванов — заурядный одиночка. В черепную коробку к нему не залезешь, что там творится, одному богу известно. Это для нормальных людей логика работает, и их поступки можно просчитать и оценить с точки зрения здравого смысла. А с психами такое не проходит.

— Хочешь сказать, что мы его переоценили?

— Может быть, может быть. Или недооценили.

Синцов снял руку с моего плеча и взялся за руль, поскольку мы въехали в населенный пункт. Судя по кирпичным домам, псевдорусским ресторанам и высотной трубе, плевавшейся удушливым смогом, мы были у цели в районном центре, концентрирующемся вокруг градообразующего предприятия. Там, где провел свои детские и юношеские годы Павел Иванов, странный молодой человек, который собирался уничтожить меня только за то, что я уже была другому отдана; а может, и не собирался, а только хвастался, что, впрочем, его тоже не красит.

Глотнув местного воздуха, я плотно прикрыла окно в машине. Градообразующее предприятие распространяло по округе такую вонь, что меня, уж на что привыкшую к запаху несвежих трупов и протухших вещдоков, не на шутку затошнило. Насколько я знала, это предприятие вовсе не специализировалось на производстве рыбных консервов или переработке костей, но запах опрокидывал все мои представления.

Несмотря на то, что стекла в машине были плотно задраены, я старалась дышать ртом и через окно с удивлением наблюдала, как по улицам городка спокойно ходят местные жители, вовсю дыша носом, улыбаясь, разговаривая и, судя по всему, чувствуя себя неплохо. Хоть я и слышала, что к любому запаху, включая запах керосина, человек адаптируется всего за три минуты, здешняя атмосфера нарушала все законы природы. Правда, еще я слышала, что в свое время, после, нескольких лет применения ДДТ в народном хозяйстве, появилась популяция насекомых, нечувствительных к этому химикату; очевидно, здесь, в этой местности, вывелась популяция людей, невосприимчивая к вони, и кто знает, какие мутации психики повлекло это за собой.

Конечно, сначала следовало представиться в милиции. Синцов довольно быстро нашел особнячок, в котором располагался отдел внутренних дел, и мы поднялись в уголовный розыск. Там, несмотря на то, что не наступило еще обеденное время, вовсю шло распитие спиртных напитков при распахнутых настежь дверях, но похоронные лица оперов и руководящего состава не наводили на мысль о каком-то локальном празднике, а их приличные одежды и щедро накрытый стол свидетельствовали в пользу того, что пьют они по поводу, а не просто потому, что все поголовно — алкоголики.

Синцов, найдя глазами самого крупного и представительного участника этой грустной пьянки, интуитивно почувствовал в нем начальника и не ошибся. Начальник, не вставая из-за накрытого стола, протянул Синцову руку и поклонился мне, а потом жестом пригласил разделить трапезу.