Темные сказки Лайкарры (СИ)

   За прошедшее время Айшэ почти привыкла к людям, к их двуликой, а подчас и двуличной жизни. С одной стороны, в деревне все шло по сотни лет назад выверенному и негласно утвержденному распорядку. Крестьяне вставали и ложились с петухами, выполняли ежедневные работы по хозяйству, трудились в поле. С другой же стороны... Айшэ была слишком маленькой, когда жила в Подлесье, чтобы участвовать в ежевечерних посиделках, теперь же ей, как незамужней, приходилось появляться на "вечерницах". И хотя ее там не особо привечали, но все же послушать извечные сплетни довелось. Охотница тогда поразилась, сколько злобы и зависти может быть вложено в шутливые, почти невинные на первый взгляд фразы, и какой грязью за глаза поливают друг друга деревенские. Сама девушка была мишенью едва ли не половины таких вот "доброжелательных" высказываний. Айшэ с удивлением узнала, что ее незамысловатая легенда о том, что она жила на лесном хуторе в Лерате, пока его не сожгли очередные повстанцы, обросла массой подробностей. Сельчане, чуть ли не каждое утро прибегавшие к маленькой травнице за чудодейственными микстурами от простуды и прочих хворей, за спиной едва ли не плевались, услышав ее имя. Девушку в одночасье ославили гулящей и едва ли не разбойницей. Хорошо хоть ведьмой не сочли. Только сельский священник, старый пройдоха отец Дионисий, считал маленькую конопатую простушку приличным человеком. А еще крайне полезным - он был потребителем львиной доли противопохмельного зелья. И именно он когда-то уговорил старосту позволить пришлой девке остаться в деревне.

   Впрочем, все это в прошлом, одернула сама себя охотница. Стоило подумать, как быть дальше и куда идти. Ясное дело, что средь бела дня ей не выбраться, но и ночью шансов немного. Правый берег Ржавейки, ровный, как стол, был заливным, а после недавних дождей и вовсе превратился в хлюпающее под ногами болотце. Хорошо хоть ему было далеко до северных Синих Топей, из которых брала начало местная река. Странная, кстати, речушка, мутная, с очень спокойным течением, но какая-то недобрая. Вон даже водяной несколько озверевший...

   По левому берегу тоже особо не побегаешь - заметят. А продираться сквозь лес не имело особого смысла, дальше его почти полностью выжгли, освобождая земли под пахоту. Можно было, конечно, добраться до большого конезавода, расположенного в трех верстах от села, но этот выход стоило оставить на крайний случай. Вряд ли в местных конюшнях найдутся выезженные боевые скакуны, не боящиеся ни диких зверей, ни крови, ни магии. А обычные крестьянские лошадки на вампиршу реагировали однозначно - пугались. Хорошо хоть не убегали, а некую нервозность животных всегда можно было списать на запах трав и отваров, которыми буквально пропитались одежда и волосы травницы. Лучшим выходом была река - вдоль высокого глинистого берега можно было уйти довольно далеко, не привлекая к себе особого внимания. Так она и решила поступить.

   Все оставшееся до вечера время Айшэ без зазрения совести проспала, по-кошачьи свесив руки и ноги по обе стороны широкой ветки. Уже в сумерках девушка слезла с дерева, предварительно забрав содержимое тайника. Здесь находились вещи и оружие, выданные ей когда-то Висиком. Наскоро одевшись и приладив за спину ножны с фалькатой - так называлось странное изогнутое оружие, подаренное гоблином - девушка растворилась в сгустившейся под деревьями темноте. Клинок за спиной, хоть она так и не выучилась им толком пользоваться, вселял уверенность и позволял чувствовать себя более защищенной.

   Спуск к воде много времени не занял. Влажная глина скользила под ногами, идти, все время придерживаясь за выступающие корни, растений было неудобно. Узенький бережок то и дело обрывался, и приходилось перепрыгивать крошечные "бухточки" ленивой темной воды. Лезть в реку категорически не хотелось, не раз выручавшее чутье вопило благим матом, стоило лишь взглянуть в ту сторону.

   Внезапно она оступилась, коварная глина злорадно чавкнула. Попытавшись зацепиться хоть за что-то, девушка встретила ладонями лишь пустоту. "Ну вот..." - еще успела подумать охотница, прежде чем упасть в реку. Плюх вышел основательный, брызги, поднятые тщедушным тельцем, разлетелись далеко окрест.

   Когда на шее сомкнулись холодные перепончатые руки с когтями, вампирша даже не удивилась. Омутник, не став тащить свою добычу на глубину, попытался тут же отгрызть от нее хоть кусочек. Неведомо как извернувшаяся в стальной хватке Айшэ с удовлетворением отметила, что следы ее когтей на морде твари все еще не затянулись. Впрочем, стискивающие горло хваталки и зубы, мгновение спустя впившиеся в плечо, не располагали к отстраненному созерцанию.