Темные тайны

На его территории я быстро нашла ее жилище, затормозила неподалеку и троекратно посигналила – как когда-то делала она, подъезжая к нашему дому. Я увидела широкий зад – в небольшом палисаднике она возилась с тюльпанами. Огромная женщина с копной волос стального цвета.

Она обернулась на мой сигнал и быстро-быстро заморгала.

– Тетя Диана, – сказала я, выбравшись из машины.

Твердым, размашистым шагом она пересекла дворик с озабоченным выражением лица, а подойдя близко, возвышаясь надо мной, подхватила меня и сжала в объятиях с такой силой, что из меня, кажется, вышел весь воздух, потом пару раз ощутимо потрепала по спине, отодвинула от себя на секунду и снова прижала к груди.

– Я знала, что ты сумеешь, Либби, я знала, – бормотала она мне в волосы, обдавая теплым прокуренным дыханием.

– Сумею что?

– Чуть больше постараться.

Я провела у Дианы два часа, пока мы, как водится, не исчерпали все возможные темы для разговора. Она снова нетерпеливо прижала меня к себе и велела приехать в воскресенье: нужно помочь ей установить новое покрытие на стол и ящики в кухне.

Я не сразу вернулась на шоссе, а медленно поехала в том направлении, где когда-то находилась наша ферма, пытаясь найти это место по памяти. Весна еще не окончательно вступила в свои права, но я опустила стекла и доехала до начала длинной проселочной дороги, которая вела к ферме, полагая, что там теперь или сплошь торговые центры, или идет грандиозное строительство. Но перед глазами возник старый металлический почтовый ящик со сделанной от руки надписью сбоку: «Мюллеры». Наша ферма снова была фермой. Вдалеке по полю шел мужчина, еще дальше у пруда женщина с девочкой смотрели, как в воде весело плещется собака. Девочка размахивала руками – ей было скучно.

Несколько минут я наблюдала за этой картиной, стараясь себя контролировать, чтобы снова не оказаться в Черной дыре. Но в голове ни криков, ни выстрелов, ни дикого крика встревоженной сойки. Я сидела в машине и слушала тишину. Наконец мужчина меня заметил и махнул рукой. Я махнула в ответ, но тронулась с места, когда он совсем по-соседски направился в мою сторону. Я не хотела с ним знакомиться, не хотела себя называть – хотелось быть для него всего лишь женщиной, которая возвращается к себе домой вон туда по вон той дороге.