Темные удовольствия

В конце концов я убедил ее бросить работу в закусочной. Зарплата была дерьмовой, и Ева постоянно уставала. Но она категорически отказывалась увольняться из «Дюн». Моей Иви нравилась ее независимость. Мне пришлось довольствоваться тем, что я составлял ей компанию в качестве клиента во время смен и свирепо смотрел на каждого богатого старика, который думал, что может разговаривать с ней свысока. Такого, насколько мне известно, не случалось с тех пор, как мой отец дал понять, что Ева Мартино встречается с его сыном. Его друзья-подхалимы не посмели бы перечить недавно овдовевшему Сорену Андерсону.

Отец также поехал со мной на встречу с Мелли Мартино, когда я передавал ей документы на дом, который купил для нее в Хэйд-Харборе.

Сначала она отказалась. Разумеется, отказалась, потому что яблоко от яблони недалеко падает, а женщины Мартино были сильными, независимыми и чертовски гордыми.

Я объяснил, что ее дети, Ева и Ашер, раз за разом спасали мне жизнь на протяжении многих лет. Они давали мне повод продолжать, несмотря на ужас, который творился в моей голове.

Она уже собиралась отказаться снова, когда мой отец прервал ее.

Вы вернули мне сына, мисс Мартино… позвольте нам сделать это для вас.

Должно быть, она увидела искренность в глазах Сорена, потому что после его слов согласилась. Несколько озадаченная этим жестом, ошеломленная и не верящая в происходящее, Мелли взяла ключи и договор. Она и не подозревала, что это только начало. Когда мы с Евой поженимся, никто в семье Мартино больше не будет ни в чем нуждаться. Я сделаю это своей миссией.

Тяжелая изумрудная штора примерочной дернулась, и в щели появилось лицо Евы.

— Выйди и дай мне посмотреть, — игриво потребовал я. Я возбудился, пока думал о том, что она снимает одежду всего в метре от меня. Мой член упирался в молнию джинсов, и я был рад, что рядом нет никого, кто мог бы нам помешать.

— Это…

— Если ты сейчас скажешь «слишком», я перекину тебя через колено, — предупредил я, уже смакуя эту идею.

Ева бросила на меня упрямый взгляд.

— Ну! Это слишком, — начала она и тут же вскрикнула, когда я протянул руку и вытащил ее из-за шторы. Она приземлилась мне на колено, на мгновение слишком шокированная, чтобы пошевелиться, а затем стала извиваться.

— Кто-нибудь увидит!

— Никто не увидит. Я всех отослал, — пробормотал я, задирая юбку на бедра, чтобы насладиться видом ее идеальной округлой попки, обтянутой французским кружевом.

— Как тебе это удалось?

— Это было несложно. Я просто купил в магазине все вещи твоего размера… это даст нам как минимум час уединения, — ухмыльнулся я.

Она повернулась и села, ее темные глаза расширились.

— Беккет, — начала она.

— Иви.

— Ты должен перестать меня баловать, — пробормотала она.

— О, Золушка, я только начинаю.

* * *

Я получил всего лишь поверхностную рану, но мне все равно пришлось уламывать тренера, чтобы он разрешил мне участвовать в игре против нью-йоркской команды «Эмпайр Блэйдс».

Я выехал на лед новым человеком. Разминаясь, я наблюдал за тем, как Ледовые дивы подбадривали болельщиков из Мэна. На наряде Евы был пришит мой номер, прямо на спине, где ему и место. Теперь мне оставалось только надеть ей на палец кольцо Золушки, чтобы все знали то, что я уже знал в своем сердце.

Ева Мартино была моей, и никто никогда не встанет между нами.

Я кружил по льду, когда поймал взгляд одного из зрителей в толпе и помахал ему рукой. Ашер сидел позади тренера Уильямса, и они болтали, наблюдая за разминкой команд. Как я и предсказывал, тренер был на седьмом небе от счастья, что Ашер перевелся обратно в УХХ. Однако он был вынужден пропустить остаток сезона. Я мог с этим смириться. Чейз, новый правый защитник, в итоге оказался неплохим игроком. Я начинал привыкать к тому, что они с Тайлером были в нашей команде.

Я взглянул на ложу с видом на всю арену. Там сидел мой отец. Мы стали чаще разговаривать, и сегодня он пришел посмотреть, как я играю. Прогресс был невелик, но он был.

Игра началась, и я заставил себя не смотреть на Еву. Мне нужно было сосредоточиться. Конечно, нам не светила победа в этом сезоне, но это не означало, что мы не могли побороться до конца.

Впереди было еще много сезонов, в которых нам предстояло выиграть. Впервые на моей памяти я с нетерпением ждал их все. Надежда вызывала привыкание, и я попался на крючок. Свет, пробивающийся сквозь бесконечную ночь. Он был ярче, чем я когда-либо мог себе представить.

Нападающий «Блэйдс» прорывался к воротам. Я перехватил его, сбив с курса, из-за чего шайба пролетела между нами и оказалась на пути Кейдена. Он бросился по льду в противоположном направлении. Мне не нужно было проверять, чтобы знать, что он забил. Одобрительные крики со стороны черно-зеленой половины толпы были достаточным подтверждением.