Темные властелины на дороге не валяются [СИ]

— Обалдеть… — пролепетала попаданка, а потом от души завизжала и попыталась пнуть тянущуюся к ней лапу с огромными когтями. Орки заорали и закрыли уши, крыша таверны затрещала, покосилась и, сложившись книжкой, рухнула в зал, подняв тучи пыли. Здоровая балка приложила приму по многострадальной голове, и дама, всхлипнув, затихла и стекла под стол. Велика ты, сила певческого искусства…

Получасом спустя онемевшие от горя селяне скорбно смотрели на дымящийся остов таверны, над которым гордо, как АН-225, парила одинокая муха…

Глава 4

— Дармоеды! Олухи! — орал я на несчастных «эльфийских принцев», топая ногами и плюясь ядовитой слюной. Потом содрал с ноги ботфорт и запустил в них для полноты картины. Бабушка Беладонна оценила бы мою верность традициям.

Йожин с Федей переглянулись.

— А мы че… — загундосил гном. — Кто ж знал, куда ее выкинет. Мы тут репетировали, а она на почти крайнем почти севере… Рояль така скотина, нет бы трамваем поехала. Патриаршие, масло, Аннушка…

— Дармоеды, олухи, идиоты, — перечислял я уже чуть тише, загибая стройные пальцы. — Имбецилы, олигофрены, кретины, дебилы…

— Ваше Темнейшество, — робко прервал меня Федор, — а «дебил» как пишется: через «е» или через «и»?

— Розенталя почитай, балбес! — я стукнул свернутой в трубку орочьей газетой по склоненной кудрявой голове и с подозрением спросил. — А кстати? Почему это ты интересуешься?

— Я записываю, — покаянно засопел Федя. — Мы, гномы, завсегда подходим к делу основательно.

— Гномы? — я еще раз треснул его газетой промеж ушей. — Какие гномы? Ты эльфийский принц как его там!

— И-у-э-о-ми-э-ле-ней, — по слогам прочел Федя, послюнив пальцы и пролистав несколько страниц вышеупомянутой книжицы.

— Вот! А что это такое, кстати?

— Ни най, — пара слезинок скатилась на твердый выбритый подбородок моего визави.

— Спокойно, Федор! — я ободряюще хлопнул гнома газетой по плечу, словно возводя его в дворянство. — Сейчас мы с этой гинеко… тьфу, генеалогией разберемся.

И бодрым щелчком призвал золотую тарелку с наливным яблоком. Стоило им появиться в воздухе, скромный и не отсвечивающий Йожин проявил небывалую, воистину эльфийскую прыть. Он подпрыгнул, насадил яблоко на вставшие дыбом волосы, цопнул и сунул в рот.

— Выплюнь! — с тревогой глядя в выпученные глаза друга, завопил Федя. — Чужое брать нехорошо!

И стукнул Йожина по спине. Чего-чего, а силы добродушному гному было не занимать. И.о. второго эльфийского принца пролетел через залу и долбанулся о колонну, снеся ее начисто. Недохомяченное яблоко выпало и покатилось в угол.

Город Сархаш, Приграничье. Правый поворот к четвертой звезде.

— На колени, смертный! — прохрипел Смит, едва не задувая свечку. — И молись!

— О чем? — не понял Рысь.

— Чтобы ОН тебя не услышал!

И сам, согнувшись, несколько раз тюкнулся лбом о каменный пол.

— Да кто он?

— О черном акыне слыхал?

— Ну, э… — менестрель растерянно пожал плечами.

— Так вот, — эльф стал загибать толстые пальцы, уронив добычу. — Черный альпинист… подводит жертву к краю и сбрасывает в пропасть. Черный спелеолог… подводит жертву к краю и сбрасывает в пропасть. Черный архитектор подводит к краю и… сбрасывает в канализационный колодец.

— А черный акын?

— А он поет!

— Кто, кто меня звал?! — сиплый, гулкий голосище заставил Смита подпрыгнуть, а Рыся — бухнуться на колени.

— Ну вот, накликал!

— Кхе-кхе, — послышалось снизу, и менестрелю в первую минуту показалось, что в кладовую вперся упитанный кот. Но свечка Смита спланировала ниже, осветив кряжистого парня с окладистой черной бородой, росточком Скайрысю по колено. Одет незнакомец был в пыльный скафандр без шлема и без сапог. Ноги его украшали трогательные полосатые носочки домашней вязки. Борода была нечесаной, две здоровые вороные с проседью косы свисали с головы за ушами. К спине вместо баллонов на широком ремне крепились набор барабанчиков и лютня с двумя грифами.

Смит судорожно хлопнул гламурными ушами:

— Мы никого не звали… э… уважаемый.

— Ноль-пятый. Неужели и это забыли? А когда-то мое имя гремело. Ой-ей как гремело. Я входил в Черный совет, распахивая дверь ногой.

— Он входил, — подтвердил Смит.

— Простите, я еще никого тут не знаю, — сказал Рысь и поскользнулся на колбасе. Его похлопали по щекам справа и слева — одинаково сильно. И встревоженный эльф поводил свечкой перед мутным взором:

— Рефлексы вроде работают.

— Вы правы, коллега, — Ноль-пятый что-то с хрустом раскусил. — Вообще-то я вам благодарен за вызов, парни. Никак не получалось войти в замкнутый контур без пароля.

— Не стоит, — отозвался Смит торопливо. — Оказывать помощь ближнему — наш святой долг. Я Смит, просто Смит, — он вытер о штаны и протянул Ноль-пятому ладонь. А он — Скайрысь Айрастидиэль.

— Эльф? Королевского роду, что ли? — черный акын дернул носом-уточкой. — Имя без пол-литры не выговоришь.

Смит покривился:

— Ты на уши его посмотри. Ну разве может потомок королевского рода обладать такими ушами?

— Хм, — не только посмотрев, но и пощупав, согласился Ноль-Пятый. — Действительно. Совсем я в подземельях одичал.