Темные воды

Кодзи Судзуки Темные воды

Пролог

Всякий раз, когда ее сын и его домашние приезжали из Токио повидаться с ней, Кайо рано поутру отправлялась на прогулку со своей маленькой внучкой Йоко. Они всегда шли в одном и том же направлении — к мысу Каннон, восточной оконечности полуострова Миура. Это было как раз подходящее расстояние для прогулки: дорога к мысу и обратно домой составляла меньше двух миль.

Когда они стояли на обзорной площадке, устроенной на мысе, откуда открывалась широкая панорама морских берегов, Йоко то и дело указывала на какие-то заинтересовавшие ее детали, возбужденно дергая бабушку за руку и забрасывая ее вопросами. Кайо терпеливо отвечала Йоко приехала днем раньше — у нее были летние каникулы — и собиралась остаться еще на неделю. Перспектива провести время с внучкой очень веселила сердце Кайо.

Дальняя часть Токийского залива за индустриальным районом Токио-Йокогама была скрыта туманом. Редко удается ясно разглядеть весь залив, потому что он больше, чем думают. Напротив, горы полуострова Босо как будто внезапно возникали над протокой Урага, и высокий, ясно различимый хребет тянулся, извиваясь змеей, от горы Накагири до горы Кано.

Йоко прогуливалась вдоль ограждения, разведя руки так, будто она пыталась что-то схватить. До полуострова Футцу, чей длинный, пологий мол виднелся с той стороны залива, казалось, можно дотянуться.

Воображаемая линия, соединяющая полуостров Футцу и полуостров Каннон, была порогом Токийского залива, и поток торговых кораблей шел, пересекая ее, двумя аккуратными колоннами — туда и обратно — по водному коридору. Йоко махала рукой сухогрузам, которые отсюда, с площадки, где они с бабушкой стояли, казались совсем игрушечными.

Прилив внезапно разрывал линию судов, и вода местами шла полосами. Прилив приносил воду из открытого моря, а в часы отлива уровень воды опускался. Может быть, именно поэтому все обломки, какие были в Токийском заливе, прибивало волной, говорят, к полуострову Каннон и полуострову Футцу. Если Токийский залив был огромным сердцем, то полуострова были как клапаны, фильтрующие морскую воду, поступавшую сюда с мягким пульсом приливов и отливов.

Но это была не просто циркуляция моря. Реки Эдогава, Аракава, Сумида и Тама приносили в Токио свежую кровь, как толстые артерии. Самый разный мусор плескался у берегов — от старых автомобильных шин, ботинок и детских игрушек до остатков покореженных рыбацких судов и деревянных дверных табличек, на которых значились адреса далеких отсюда мест — вплоть до самого Хачиодзи. Некоторые вещи вообще непонятно как оказались в море — кегли для боулинга, инвалидные кресла, барабанные палочки, женское белье...

Йоко перевела взгляд на мусор, болтающийся среди волн.

Этот мусор мог поразить воображение посетителя пляжа. Мотоциклетные покрышки порождали в сознании диковатую картину: кто-то едет на мотоцикле прямо в море. А пластиковая сумка, полная использованных шприцев, навевала криминальный запашок. У каждой вещи была своя история, которую она могла бы рассказать. Но если тебя особенно заинтересует какая-нибудь вещица и ты подойдешь к ней через пляж — лучше ее не трогать, потому что, как только ты возьмешь ее в руки, она начнет исповедоваться. Хорошо, если эта история согреет сердце, но если от нее кровь стынет в жилах — вещь уже никогда не будет прежней.

Особенно если ты любишь море, надо быть осторожным. Ты можешь поднять нечто напоминающее резиновую перчатку и обнаружить, что на самом деле это отрезанная рука. Такие штуки навсегда внушат тебе отвращение к пляжам. Это ощущение — что ты находишь на берегу отрезанную руку — не так-то легко позабыть.

Кайо излагала подобные истории, только чтобы напугать свою внучку. Всякий раз, когда Йоко просила рассказать какую-нибудь страшилку, Кайо заводила повествование об очередной вещи, прибитой волнами к берегу.

Девочка на утренней прогулке постоянно просила поведать новую страшилку, но у Кайо историй в запасе было с избытком. С тех пор как она впервые подобрала нечто в таком роде в море двадцать лет назад, ее воображение только разыгрывалось. Сейчас она с легкостью превращала каждую деталь этой мусорной кучи в тему для очередной странной сказки из вымыслов, которые без числа рождал этот морской берег.

— А бывают здесь какие-нибудь сокровища? — Йоко хотела знать, не прибило ли к берегу чего-нибудь поинтереснее, может быть, какой-нибудь вещи из дальних стран, вместо этого жуткого мусора.

Суда всех родов, от лодочек до гигантских пароходов, деловито, узкой линией входили в залив. «Почему время от времени из капитанской каюты не падает в воду горсть драгоценностей?» — подумала Йоко.

— Я так скажу: мне самой их находить не приходилось, — двусмысленно ответила Кайо.