Темные времена в академии (СИ)

Нагрешивший по молодости лорд Нерий удачно выдал беременную подружку замуж и успешно обо всем забыл. Это факт, покойный ректор сам признался. До поры он и забыл о сыночке, строил карьеру, читал морали. А Вальбур рос. Он пошел в отца, унаследовал его дар. Рано или поздно у мальчика возникли бы вопросы откуда. Отчим — обычный человек, мать — тоже. Словом, пришлось последней признаться. Тут-то и началось. Парнишка поставил себе целью переплюнуть отца, поступил в ту же академию, что и Леонтий. Декан отзывался о нем как о чрезвычайно способном, но тихом, но я-то думаю, Вальбур кротостью нрава не отличался. Стал бы человек подобного склада десятки лет хранить компромат на былого приятеля? Не сомневаюсь, покойник еще в академии баловался шантажом, чтобы получить желаемое. А дальше… Дальше Вальбур отправился в свободное плаванье, сблизился с отцом, начал бывать у него. Что уж у него в голове перемкнуло, не скажу. Может, возомнил нашу академию фамильным замком, который переходит от отца к сыну. Или банально считал себя несправедливо обделенным как маг. Что гадать, Леонтий потом расскажет. Не сомневаюсь, декан не довольствуется опознанием трупа.

Три пятнадцать. Не успеваю. Хотя, если дать задание и поручить его контроль старосте группы, впритык.

Решено, на вокзале я буду.

В аудиторию вернулась уже в благостном настроении, позабыв о готовности резко понизить успеваемость половины потока. Но списывать все равно не позволю. Можно ведь и схитрить, не утруждать себя выговорами и обысками.

Щелчком пальцев привлекла внимание и поинтересовалась:

— Все дошли до пятого задания?

Всего полагалось сделать десять.

Большая часть справилась. Хорошо. Зачтем как базовую «пятерку», а за остальные баллы придется поработать.

Открыв задачник — сколько ему лет, ведомо только духам, им пользовалась еще моя предшественница, — разделила студентов на семь вариантов и щедро одарила оставшимися вопросами. Судя по недовольному гулу, затея удалась. Семь — отличное число. Во-первых, нечетное, то есть сложнее отыскать человека с твоим вариантом. Во-вторых, крупное — смотри пункт первый. А я пока могу подготовиться. Накрашусь потом в туалете, сейчас выпишу на листок все, что хочу спросить. На перроне все слова вылетят, могут помешать, лучше подстраховаться, чтобы не умереть от любопытства.

Вопросов накопилось много, на целый задачник. Тщательно отредактировав их, остановилась на основных. Часть пометила птичкой — задать ректору. Остальные — к Леонтию. Попрошу поджарить ему самый сочный стейк, принесу бутылку вина и устрою допрос с чревоугодием. Мужчины от еды добреют, охотнее идут на контакт.

После удара колокола, отмерявшего время лекций, жизнь моя окончательно покатилась под откос. Нет, я не спилась, даже не сошлась с дурной компанией — я все не могла решить, распустить волосы или собрать в строгую «ракушку». А еще румянить ли щеки, переодеваться или изобразить, будто мне все равно. Внутренний голос требовал убрать зеркальце, а не менее глубокая ведьма нашептывала подвести губы поярче. Словом, с занятия я постыдно сбежала, обставив свое поражение максимально серьезно, то есть раздала задание, назначила проверяющих и выдумала уважительную причину для отсутствия. Если встретит Марций, по головке не погладит, но, к счастью, мужчин в женские туалеты пока не пускают. Демоны их тоже не жалуют, вряд ли заместитель декана устроит практическое занятие в обители чистоты.

Вывалив скудное содержимое косметички на полочку, уставилась в зеркало на свое отражение и с укоризненным вздохом вопросила:

— Что же я делаю?

Нежданных ответов не последовало — кабинки пустовали.

— Ценить себя надо. — Неохотно прошлась щеткой по волосам и оставила утреннюю прическу: две пряди с висков сколоты на затылке. — Подумаешь, кровь, цветы, пирожные! Ты ему на шею вешаешься, а таких не ценят.

Поэтому никакой яркой помады, румян, пусть любуется натуральным. Не желаю становиться «девушкой номер сто пять» из беседы с друзьями. Тигрию надо, пусть и доказывает, что он мне нужен. Между прочим, он за шутку с футляром должен. Кольца бы я все равно не приняла, но записка — это слишком!

Из академии я сбежала в половину третьего и ускорила шаг, чтобы поспеть вовремя. Последняя лекция перед обедом заканчивалась через полчаса, нужно старательно обходить учебные полигоны, чтобы не попасться на глаза коллегам. К счастью, нелегкая отвела всех любопытных, и я благополучно нырнула в город. До вокзала практически бежала. Время играло против меня, а Меробейт предательски растягивался. Никогда не думала, что Старый город такой большой!

Когда, запыхавшись, с резью в ребрах и колотящимся в гортани сердцем, я ворвалась в здание вокзала, до прихода поезда оставалась ровно минута. Черная стрелка на белом циферблате над головой подрагивала, отмеряя последние мгновения. Бросив косой взгляд в витрину лавки дорожных товаров, убедилась, в таком виде примут только в смирительный дом. Представляю, что осталось бы от «ракушки», вздумай я ее сделать! О каблуках и вовсе молчу, Триединая вовремя послала мудрые мысли в голову.