Темные Знамения

— У нас будет живое доказательство того, что Деспотат задумал нечто нехорошее. Допросим. Узнаем поподробнее, в чём дело. Равновесный Мир должен знать, если за Экватором зреет опасность, — пояснил Флэй.

— Так мы только всколыхнём общественность, — не унимался Гараволья. — Город и прилегающие территории ведь первыми попадут под удар! Как ты не понимаешь?

— Вообще-то Альдред прав, — сказал вдруг Джакомо, вступаясь за него. Не прошло и мгновения, как он поправил себя: — Но не до конца. Эскалировать конфликт никто не будет. Ни Церковь, ни светская власть. Даже если Деспотат готовится к войне, Равновесный Мир не един. Постоянно где-то что-то кто-то выясняет. Однако…

Он помолчал, пытаясь доходчиво объяснить подчинённым суть:

— Мы можем использовать их стратилата с пользой. Дадим дельмеям понять, что мы знаем о его подлых делишкам на заднем дворе. Это даст время. В худшем случае, конечно. А в лучшем — отвадит язычников от посягательств на Западный Аштум…

— Не знаю, не знаю… — проронил Альдред.

— Как бы то ни было, решать не нам, — заключил Джакомо.

— Есть ещё одна проблема, — заявил Флэй. Добившись внимания сослуживцев, пояснил: — Актей Ламбезис.

— Ламбезис? Это же тот пленный архонт у нас в Башне, — вспомнил Джакомо. — Что с ним-то?

— Он сообщил о шабаше Культа на Клыках. С чего бы ему это делать? Я хочу узнать, что этот язычник скрывает, — пояснял Альдред. — Зачем этот подарок нам, его врагам? Отвести взгляды от его затеи? Либо он как-то связан со всем, что здесь происходит? Не верится мне, что он обычный торгаш нектаром…

— Имеет смысл. Только как мы установим его причастность или непричастность? — задавался вопросом Колонна.

— Придётся брать живьём кого-то из Культа, — отвечал Флэй. — Только они могут что-то рассказать. Я допрашивал одного. Только… он сдох раньше, чем хотелось бы. Нужен сведущий апостат.

Джакомо покачал головой.

— Много возни. Допросить — допросишь. Но подставлять спину апостату на пути домой. Нет уж…

— Судебный процесс затянется, — предупреждал новичок. — Деспотат этого не потерпит. За неимением доказательств его просто выкупят — и дело с концом. Он уйдёт от ответственности, что бы ни делал здесь. Но дельмеи проглотят его смерть, если им предоставят чёткую причину для его казни…

Капитан ещё хотел что-то противопоставить Альдреду. Но тут в разговор вмешался Никколо Гараволья. Он заявил:

— Беспокоиться об этом не стоит. У меня есть свиток, который поглощает и ретранслирует хрономиражи. Так что я смогу решить этот вопрос. Мне только следует поприсутствовать на допросе…

— Так — куда ни шло… — Командир кивнул. — Но его желательно схватить ещё до шабаша. Надо ещё узнать, что нам предстоит. Заранее.

— Вот и договорились, — усмехнулся Флэй.

Положение вещей его более чем устраивало. С поддержкой отряда будет проще вскрыть правду. Но даже без них он приложил бы все усилия, лишь бы пролить свет на личность архонта. Быть может, и ценой своей жизни.

До конца Альдред в персекутора не превратился. В нём ещё полнилась кровью кураторская жилка. Что заданию «Гидры», что Священной Инквизиции в целом это могло идти только на пользу.

Разумеется, при условии, что срок годности сведений к их возвращению не истечёт.

Через некоторое время вернулись Марго и Шатун. Альдред подорвался помочь развести костёр. Девушка снова взглянула на него и улыбнулась, озадачив Флэя. При всех что-то выяснять он не стал, а отвести на откровенный разговор оказалась кишка тонка.

Стало гораздо теплее и уютнее, когда разгорелось пламя. Поблизости не имелось водоёмов, так что гнус не омрачал посиделки инквизиторов. Новобранец уселся особняком. Смотрел в огонь. Согревал он даже не тело, а душу, стирая ужасы, на которые оказался богат этот день.

В ожидании застрельщиков Нико занялся ранами Флэя, не жалея фисакор. Щедро полил вчерашний ожог. Альдред шипел от боли: пришлось расковыривать подгнившие ранки скальпелем. Алхимик увещевал его:

— Терпение, Альдред. Если не следить за здоровьем, быстро окажешься в земле.

Когда Нико потянулся к шраму на лице, Флэй остановил его и заявил:

— Оставь. Это пустяк. Мужчину шрамы украшают…

Псарь посмотрел на него, как на круглого идиота.

— И кто тебе эту глупость сказал?

— Народная мудрость.

Гараволья хмыкнул и попытался убедить его:

— Шрамы нажить никогда не поздно. А здесь другой климат. Влажность. Рана у тебя на лице. Ты постоянно что-то говоришь. Жуешь. Она не может не подгнить. А мозг-то ведь близко. Думаю, среди людей, умерших от заражения крови, ты поставишь рекорд.

— Ты хуже назойливой мухи, — буркнул Альдред, но дался.

— Я и есть «назойливая муха», — спокойно отвечал Нико.

Глядя на них, Марго рассмеялась. Альдред фыркнул.

К тому моменту подошли застрельщики. Они тащили за собой некую увесистую тушу. В полумраке показалось, будто это свинья пекари. Но не совсем. Её пятачок оказался маленьким хоботком. А морда больше напоминала, скорее, лошадиную.

— Увы, кроликов тут не водится. Белок пусть жрут пауки. Зато в яму провалилось вот это чудовище, — оправдывался Зальц. — Думаю, мясца хватит на всех.

— Я могу его в одиночку слопать, — шутил Джакомо.