Тёмные Звёзды: Дары грома (СИ)

В Гестеле наставник, отец Конь, учил девчонок: «Через эфир не глядите глазами – глядите душой. Душа зорче».

Лара сосредоточилась, но картина представала мутной, слово крылья летучего демона затмевали Лариона. Вместе они были как вибрирующий сгусток тумана, в котором с трудом угадывались сближенные вплотную тела.

От напряжения – и не только от него, – из глаз под «консервами» текли слёзы, а нос нет-нет да всхлипывал под войлочной маской. Бесила невозможность высморкаться в этом наморднике.

«Я не хочу наводить Карамо на тебя, не хочу… Но видишь, я должна, я не могу иначе… Это тоже проклятие, да? или так надо – как Лары, связанные незримо?.. Через горы и моря, всегда навстречу друг другу… Пусть мы встретимся, и будь что будет».

Подняв осточертевшие очки под козырёк шлема, она яростно принялась тереть глаза, и тыльные стороны перчаток стали тёмными от слёз. Конечно, ветер в лицо – тут заплачешь!..

«Вольные голоса неба, да?.. Родились, как в насмешку – говорящие среди глухих! Своих – горстка, и тем слова не скажи – один хитрит, другой молчит, а третий вообще убьёт!»

В шесть часов пополудни «Морской Бык» прошёл над Панаком. С борта дирижабля выпустили две дымовые ракеты, жёлтую и красную – сигнал к переговорам по световому телеграфу. На гондоле управления замигала заслонками-жалюзи яркая лампа, портовая мачта отвечала ей частыми прерывистыми вспышками.

«Назовите самые быстроходные суда, вышедшие сегодня из порта на север».

«Такое судно было одно – винтовой пароход «Сполох» шкипера Джакара. Носит флаг Ливика. Портом прибытия шкипер указал Чомпо в северном Якатане».

«Шкипер брал пассажиров или груз?»

«И то, и другое. Загрузился углём, взял скобяные изделия, красное дерево в брусках и поташ. Пассажиры – фаранский посланник Мосех со свитой и прислугой».

– Теперь мы знаем имя главаря и вид судна. – Карамо торжествующе обвёл взглядом компанию, собравшуюся в штурманской рубке. – Ан Ларита, вы твёрдо уверены, что похититель сел на палубу?

– Точно, гере кавалер. – Скуластая девчонка в новенькой авиационной форме указала место на карте и карандашом отметила время посадки – 16.54. – В то время судно шло по проливу, примерно в ста семидесяти милях к северо-северо-западу от Панака. Сухопутных милях, – поправилась она, чуть смутившись.

Само присутствие юной девицы среди офицеров Воздушных сил ВМФ, в рубке военного корабля, было нонсенсом, но аэронавты слушали её внимательно и уважительно.

– Ан, каково сейчас расстояние между нами и пароходом? – спросил командир «Быка».

– Гере капитан-лейтенант, последний замер я сделала треть часа назад. Судно держало прежний курс, до него было… двести двадцать пять миль.

– Ходкое судёнышко, клянусь Громом! но ему от нас не уйти. К ночи нагоним.

Офицеры тихо пересмеивались:

– Далеко заплыл ливицкий шкипер!.. Винтовик, быстрее парового пакетбота – да-а, для малого каботажа лучше судна не найти! это называется «Гори денежки в топке огнём, зато я самый скорый»… Сдаётся мне, друзья, что не поташ он возит. Генеральный груз – для прикрытия…

Сгорая от нетерпения, Карамо насел на командира «Быка»:

– Когда мы их увидим?

– Зависит от высоты подъёма. Но я хотел бы поберечь балласт для будущих манёвров. К тому же горизонт довольно мглистый, видимость плохая… и на борту молодые девицы. – Капитан-лейтенант бросил беглый взгляд на пасмурную Лару. – Они раньше нас начнут страдать от высотной болезни.

– Оденутся теплей, наденут кислородные приборы!

– …в любом случае, гере кавалер, предельная дальность стрельбы из картечниц – полторы мили. А нам, случись вести огонь, надо брать верный прицел и подойти ближе.

«Как военные легко об этом говорят!..» – Лара поёжилась, потом робко придвинулась к Карамо и спросила вполголоса:

– Они будут стрелять, да?..

Кавалер посмотрел на неё долгим взглядом, испытующим и (как ей показалось) недоверчивым, от чего Лара внутренне сжалась, ожидая резкого вопроса вроде: «Ты помогала ему?» или «Вы с ним в сговоре?» Стоит дать Карамо заподозрить себя – и пиши пропало, больше не поверит.

– Я не хочу, чтобы его убили, – шепнула она, опустив глаза.

«Ну, всё, с головой себя выдала! и зачем рот раскрыла, дурёха!..»

– Я тоже, – вдруг прошептал Карамо и добавил громче: – Благодарю вас, ан. Возвращайтесь в каюту, вам надо отдохнуть.

Едва заслышав это, командир живо распорядился:

– Лейтенант, передайте на камбуз – подать ан Динц горячего бульона, бутербродов, – всё, что положено после наружной вахты вперёдсмотрящему гардемарину.