Темный ангел надежды

— Но здесь тоже оказалось не очень-то спокойно, не так ли? Я не могу оставить ее с ребенком в месте, где людей протыкают ножами и выбрасывают с балконов.

— Раньше у нас ничего подобного не происходило. — Менеджер чуть было не начал заламывать руки. — Вся эта полиция… кровь… Они даже ленту натянули, видите? На случай если парень умрет и это место станет местом преступления. Что теперь будет с моим бизнесом?

Ленту Макс видел. Повезло, что они успели вынести большую часть вещей из здания до того, как стало невозможно пройти к двери. Теперь нужно было срочно убраться отсюда. Элли сейчас вряд ли захочется снова отвечать на вопросы. Да и с ним самим они наверняка захотят поговорить, и нужно подумать, что он им скажет по поводу его отношений с их ключевым свидетелем.

Запутанная сеть обмана. Нити опутывали его все туже, и связно мыслить становилось сложнее. Все, что ему оставалось, — положиться на инстинкт и надеяться, что он выручит его, как и прежде, в ситуациях, которые он не мог контролировать. Он, конечно, был не уверен, что в прошедшие несколько недель инстинкт сработал верно, но сейчас ему оставалось только продолжать ему следовать. Не мог же он оставить Элли здесь одну. Она и так была достаточно слаба, а эти события наверняка стали для нее серьезным потрясением. Менеджер беспокойно топтался рядом с его машиной, но Макс не обратил на это внимания и сел за руль. Ему пришлось поднапрячься, чтобы проехать мимо нескольких полицейских машин, которые как раз прибыли на место. Глядя в зеркало заднего вида, он заметил, что менеджер оживленно беседует с офицером полиции, показывая на его отъезжающую машину. Он подавил вздох — сколько времени пройдет, пока представитель закона постучится к ним в дверь?

В какую-то секунду Макс собирался проехать мимо своего дома и отвезти Элли и Мышонка куда-нибудь в другое место, где их никто не найдет. Ни полиция… ни Маркус Джонс. Но что тогда? Все равно ведь они будут полностью от него зависеть. Но почему эта перспектива кажется Максу в чем-то привлекательной? Бред какой-то. Вся неделя — это совершенный бред. И когда Макс пришел к этому неизбежному выводу, он как раз оказался у своего дома.

— Мы приехали. — Слова, в которых звучала некоторая обреченность, повисли в тишине. Макс обернулся и увидел огромные глаза Элли на мертвенно-бледном лице.

— Извини меня, Макс… — прошептала она. — От меня одни проблемы.

Да уж, действительно. Она и малышка в мгновение ока перевернули его жизнь с ног на голову, но самое ужасное, что Макс до сих пор просыпался по ночам, думая о том, что могло случиться, если бы она его не встретила. Да, она не шла у него из головы. Может быть, с того самого момента, когда упала прямо в его объятия и храбро потребовала немедленно ее отпустить.

А может, все дело в Мышонке. Он привязался к ней — что неудивительно, учитывая, сколько времени они провели кожа к коже, в контакте «кенгуру».

Хотя какая разница. Теперь он все равно по горло в этой истории. И пока эта храбрая Элли снова не появится, ему не выбраться. Элли, которая оттолкнет его, сражаясь за независимость и самостоятельность. Сейчас в ее лице не было ни малейшего проблеска решимости. Макс видел на нем страх и неуверенность. Но потом его взгляд упал вниз, и он увидел, как рука Элли лежит на краю детского кресла и как она держит крошечные пальчики малышки. Он увидел связь между матерью и ребенком. Любовь. И храбрость, которую эта связь неизбежно порождала. Спокойную храбрость.

Он улыбнулся так иронически, как еще никогда не улыбался.

— Эй, — он снова посмотрел ей в лицо, — я люблю проблемы. С ними жизнь интереснее. Нас же не просто так считали в школе плохими ребятами. — Он внес в дом колыбель, а затем детские вещи. — О-оу… А где твоя сумка, Элли?

— Наверное, забыла в гостинице. Беспокоилась о вещах для малышки.

— То есть у тебя теперь нет ни одежды, ни всего остального?

— Видимо, нет…

Они оба посмотрели на то, во что она была одета. Та ужасная растянутая кофта и джинсы, которые были ей велики размеров на пять. Затем Макс неодобрительно нахмурился:

— Твоя одежда вся в крови.

— О господи… — Элли в ужасе уставилась на кровавые пятна на джинсах. — Они же мокрые, как губка! А вдруг у него гепатит? Или СПИД?

— Снимай немедленно, — решительно приказал Макс. — Иди в душ и хорошенько вымойся. Одежду я замочу с пятновыводителем. Проверь, чтобы у тебя не было никаких ран — особенно на ногах. На руки попала кровь?

— Нет. Кто-то дал мне пластиковые пакеты.

— Хорошо. Я как раз думал, что же ты использовала, пока мы не приехали. — Макс подошел к детскому креслицу, в котором малышка начинала попискивать. — Я за ней присмотрю. Ванная в конце комнаты, первая дверь налево.

— Но она хочет есть!

— Покормлю из бутылочки. Вряд ли она будет возражать. — Макс понял, что и сам тоже не против. Ему нравилось ее кормить в больнице. Он даже скучал по этим временам.

— Но…

Макс приподнял бровь, притворяясь, что удивлен ее неподчинением:

— Мыться, Элли. Ради безопасности Мышонка и твоей собственной.

Элли громко вздохнула:

— Но у меня же нет никакой одежды.